— Стоять! Полиция!
Я послушно убрала векторы и подняла руки. Мой противник в ярости попытался нанести удар. Грохот выстрела… голова юноши разлетелась как гнилой арбуз, пораженная пулей пятидесятого калибра из обедненного урана с вольфрамовой оболочкой
— Вот [нецензурно]! ни один праздник без жмуров не обходится! Расходитесь, здесь не на что смотреть! — отгонял зевак блюститель закона
Потом он потребовал у меня документы
— Госпожа Мещерская? Лейтенант NERV?
Полицейский посмотрел на меня с нескрываемым уважением
— Картина преступления очевидна, вас я не задерживаю. Если будет нужно — мы с вами свяжемся!
Мужчина приложил ладонь к козырьку фуражки.
Питер потащил меня подальше от места стычки и заботливо отпаивал сбитнем
— Какая бессмысленая смерть — покачал головой он
— Получил по заслугам, придурок — буркнула я
— Может… он был не таким плохим человеком… но слишком расслабился, и… — вдохнул Гринхилл
Я взяла его за руку
— Пошли трахатся…
… Не разумом, а каким-то исконным женским чутьем я поняла, что Питер весьма искусный любовник. Я буквально таяла от его жарких поцелуев, от сильных и в то же время нежных прикосновений… наконец, когда его напрягшийся пенис наконец вошел в меня, подарив неимоверный каскад ощущений боли и сладострастия…
Совершенно обессилев, мы лежали на куче сена в стоящем на окраине деревушки сарае, и тихо разговаривали обо всем на свете…
— Я люблю тебя, Пит! И не хочу расставатся с тобой… нигода — никогда! — страстно шептала я, лаская его мускулистую грудь
— А если бы мне пришлось измениться… скажем стать женщиной? — рассмеялся он
— Тогда я бы тебя многому научила в постели — в тон ему ответила я
— Не сомневаюсь…
Юноша заснул… я некоторое время лежала рядом. Потом подробности проишествия на фестивале невольно стали всплывать перед глазами… Зловещий шепот в голове постоянно усиливался…
Я поцеловала Питера и встала с нашего любовного ложа
— Прости меня… возможно, когда-нибудь мы сможем спать вместе…
Я оделась и поспешила домой…
На Аску Корнелию фон Цеппелин было жалко смотреть. Она сидела на кровати, обнимая большого плюшевого зайца, и ревела в три ручья
— Габриэль не любит меня! Я… призналась ему, я просила что бы он трахнул меня! Да, да, просила, позабыв о своей женской гордости, а этот мерзавец… Обманщик! Подлец! Я убью его!
Волька обнимала его за плечи, пытаясь утешить
— Да не расстраивайся ты так! Все мужики — козлы! Вот сеструху её мужик бросил беременной! Да и… девушки тоже могут любить друг друга…
Волька положила ладонь на грудь сожительницы
— Извращенка! — фыркнула Аска, вытирая слезы