Так увлёкшись своими размышлениями, я насобирал ещё одну горсть улиток. Пока это делал, улитки пойманные ранее, гады такие, поприсасывались обратно к камню, так что некоторых пришлось вырывать силой. В итоге, всё это месиво я завернул в несколько широких листов и поспешил обратно. Провозился с этим не хитрым промыслом я больше часа, так что солнце начало уже занимать точку в середине небосвода. Пришлось отложить поиски и отправиться домой, продолжать создавать огонь. В это место ещё раз, я планировал прийти дня через три, чтобы гады успели заново наплодиться. Это ниша стала ещё одним зачатком источника пищи, которая меня радовала и давала надежды на следующий день.
* * *
На обратном пути произошло ещё две неожиданные вещи, на которые я обратил внимание. Прямо передо мной, 2–3 метровая волна вынесла на берег огромную белую ракушку, размером с четыре моих ладони. Я было ещё обрадовался, что это был целый моллюск, но чего нет, того нет. И так приятно. Если в этой штуке у меня получится сделать 2–3 обеда, пока она от температуры не развалится, будет огромная удача. Даже можно будет воду прокипятить.
Со вторым моментом я уже сегодня сталкивался, но решил его обойти. Всё дело было в том самом склоне, который обваливался. На обратном пути я решил пройти помедленней, метая взгляд в поисках ещё каких-нибудь артефактов от моллюсков. Вообще, из ракушек можно много чего понаделать, здесь достаточно иметь базовые знания по химии и истории, но об этом позже.
Вернёмся к склону. Заглядывая под каждый опавший камешек в поисках артефактов древних, я наступил в какую-то мягкую и липкую субстанцию. Сначала этот момент я проигнорировал, но когда эта субстанция подсохла на ступне и начала обваливаться маленькими кусочками, я обратил на это внимание. После этого я по-новому посмотрел на этот «опасный» склон, который посередине был напрочь заполнен густой и жёлтой глиной. А уж что можно сделать из глины, даже обсуждать не нужно. В общем, у меня ещё и появился источник глины.
Домой я вернулся в отличном настроении, в датчике калорий оставалось ещё семьдесят единиц, так что я сразу же принялся за костёр. Походил по окрестностям леса, насобирал сухой травы, веточек и мелких щепок. В дело также пошла вся кокосовая шелуха, которая осталась от сухих кокосов. Наломал дров, используя силу рычага и два рядом стоящих дерева, оставалось добыть самое главное — уголёк для всего этого.
Подготовив место для костра и быстро подкрепившись бананами, которых осталось катастрофически мало, я принялся за силу трения. Зажал между пяток плоскую деревяшку, заранее проделав в ней углубление и небольшой канальчик. Вставил деревянную палку с круглым навершием в углубление, на которое потратил минут десять обтёсывания камнем. Вставил его в петлю в луке, перехватил его поудобней и, прижав сверху бур камнем, начала прошлые скачки. Вторая попытка была удачна с первой же попытки. Через секунд двадцать появился алый уголёк, который я бережно переложил в охапку травы, добавил немного стружки, которая натёрлась от бура и начал раздувать. Когда появился огонь, я наконец-то понял, почему древние люди так ему радовались. Набросав сверху мелких веток и щепок, я выстроил ветки потолще в виде шалашика, который обхватывал всё пламя. На моменте, когда огонь начал поддерживать себя сам, пожирая свеже наломанные сухие ветки, мне вспомнился момент из Изгоя, когда он в первый раз добыл огонь. И о да, я чувствовал себя точно также.