Мы чувствовали, как из наших соединенных «врат» сочится большое количество соков, смешиваясь друг с другом, поэтому, наверное, не торопились разъединяться. Хотели сохранить частичку каждой у себя внутри, ведь впереди было расставание. Для нас неделя была как месяц.
Когда мы пришли в себя, было уже светло, и я услышала девушку.
— Прости…
— Нет, — запротестовала я. Я понимала, она думает, что опять испортила все сексом. — Я очень благодарна за то, что ты осталась, Лекса. Я думала, что мне не пережить эту ночь.
— Я могу проводить тебя в аэропорт, — прошептала зеленоглазая.
— Хорошо, — ответила я, укладываясь на ее плечо головой. — Хорошо.
* * *
Рейс был в обед, меня проводила Лекса, и больше мы не разговаривали. Ибо итак обо всем поговорили, все разрешилось в какой-то степени.
* * *
Что я делала всю неделю дома? У меня было много занятий, которые помогли мне справиться. Нет, я не пережила смерть Грей и не думаю, что когда-то переживу. Я всегда буду помнить о ней, пообещав себе в память о Найле дать такое имя своей дочери. Может, я ее любила все-таки, но чуточку по-другому? Не так, как люблю Лексу.
Итак, мне нужно было подготовиться к экзаменам, я взяла лишь академ на полгода, а значит, мне нужно было одной все наверстать до практики. Почему мне пошли на такие уступки? Ну, потому что мама заканчивала этот же университет, и она договорилась обо всем. Плюс она была хорошим доктором, была известна в медицинской сфере.
По утрам я что-то пыталась выучить, пока Октавия Блейк дрыхла. Да, подруга приехала ко мне в этот же день вечером, и мы сильно напились.
Она сказала, что останется у меня, ибо не хочет напугать своего парня, а то тот еще сбежит, поэтому всю неделю она жила у меня.
В обед мы ходили с ней по магазинам, покупая шмотки, или в парк. Я рисовала, а она кормила уточек или каталась на моих роликах.
Вечером мы поедали вкусные мамины блюда и немного выпивали, сидя на терраске моего дома. Выпивали слабые алкогольные напитки: пиво, мартини, а иногда и кофе с чаем. Мы незримо поддерживали друг друга.
Иногда мне звонила и писала Лекса, да, я очень по ней скучала. Но пока не видела совместного будущего. Из-за ее работы… Я понимала ее, она пробивалась по карьерной лестнице как могла, любыми путями, не щадя себя. Я не имела права устраивать сейчас истерики по поводу наших отношений. Я итак слишком много потеряла, не хотела потерять еще и ее.
В воскресение мы с Октавией собрали чемоданы и направились в аэропорт. С новыми силами, со свежими головами.