Маша живо представила огромную «бальную залу», заполненную вальсирующими парами. Дамы в черных туалетах, кавалеры – в черных фраках. Настоящий бал у Воланда!
– Я давно хотела вам сказать, Мария, – начала вдруг Элеонора, – что… Нет, не так. Мне кажется или вы действительно комплексуете в моем присутствии?
Маша моргнула.
– Вы, наверное, считаете, что я голубых кровей?
– Ну… да. А разве нет?
Элеонора закинула голову и от души рассмеялась.
– Мое отчество – Степановна. А девичья фамилия – Опанасенко. Элеонора Степановна Опанасенко. Звучит? До сих пор ума не приложу, что заставило токаря Степу и бухгалтершу Галю назвать свою дочь диковинным именем. Лучше бы я была Люсей, честное слово. Надо было пойти и поменять имя. А я, дура такая, решила, что менять надо фамилию. По фамилии мужа и выбирала. Стала Элеонора Крамер. И что? Ей-богу, Люсей Опанасенко я была бы счастливее! Так что не думайте, будто рядом с вами принцесса крови!
Маша была поражена. Конечно, она не сомневалась, что в прекрасной Элеоноре течет кровь потомственной дворянки! Осанка, манеры, речь. Разве этому можно научиться?
– Этому можно научиться, – словно услышав ее мысли, произнесла Элеонора и изящно отпила из крошечной чашечки.
Маша взглянула недоверчиво.
– Не поверите, но все не так безнадежно. Сначала, конечно, придется очень жестко себя контролировать, но потом сформируется привычка. Держать спину, втягивать живот, сидеть, стоять, говорить. Труднее всего следить за жестами, особенно если эмоции бьют через край. Я перед зеркалом репетировала, представляете? Запоминала, как красиво, а как – нет. Хорошо, конечно, покрутиться среди благородного сословия. Там учишься всему быстрее. Муж водил меня на премьеры, выставки, презентации всякие. Это была отличная школа.
– Для меня это недоступно, – честно призналась Маша.
– А вы уверены, что вам это нужно? – Элеонора вдруг взглянула на нее очень внимательно.
– Ну… не знаю…
– Мне кажется, в вас уже есть все, что нужно. Поверьте.
Маша посмотрела с сомнением. В ней?
– Знаете, почему мне приятно общаться с вами?
– Ума не приложу, если честно, – призналась Маша.
– Помните, вы говорили, что все называют вас по-разному? Отец, его жена, Лев Моисеевич.
– Ага. Как кому в голову взбредет.
– Все не так. Просто они видят в вас разные качества. Нежная и изысканная – это Мария, простая и добродушная – Маня, скромная и доверчивая – Муся, прямая и честная – Маша.
– Брат зовет меня Маняшей.
– Значит, вы для него – домашняя и уютная. И все это в вас есть, только вы пока не осознаете.
У Маши даже рот открылся. Не ожидала услышать подобное. Элеонора улыбнулась.