– Что закончится? Арман, что закончится? Почему ты не хочешь со мной говорить? Объясни мне, что я сделала не так?
Она вышагивала по кухне, засыпая меня своими вопросами, а я сидел на высоком барном стуле и смотрел в окно.
Нет, я не хотел молчать. Не хотел скрывать от неё ни слова правды. Но у меня было стойкое чувство, что я опоздал. Она даже в искренность моего признания не поверила. Решила, что это просто игра, карнавал, бутафория. И что с этим делать я не понимал.
И я злился. Бесился. Негодовал.
А ещё мысленно видел её плачущую и покорную, а между её ног потного губернатора. Как он её ебал, ебал, ебал…
Я скрипел зубами и тупо ждал нотариуса, юристов, и кого там ещё с договорами, свидетельством о браке, всякой сранью, которую надо подписать, прежде чем мы уедем, и я запру её в своём доме. Для её же безопасности.
Да, она согласилась выйти за меня замуж. Вернее, нет, это я настоял. Но это её «давно»…
Она всё знала! Она. Всё. Знала. Обо мне. А я… Какой же я болван!
Я думал, что её потерял в тот момент, когда увидел имя, выведенное рукой Андрея. Но всё оказалось хуже, гораздо хуже, чем я ожидал.
В тот день, когда я разговаривал на этой самой кухне с Эбнером, я думал только об угрозе, что исходит от её матери. И о том, что я нарушу обет – вот о чём я малодушно переживал.
Но, чёрт побери, всё, что на самом деле скрывалось в её прошлом, она узнала раньше. И это само по себе проблема. Большая проблема. Огромная.
Но это ещё не всё. Раз князь узнал раньше, значит, кто-то меня предал.
– Сядь, – скомандовал я и кивнул на стул. – Будешь есть?
– Нет, – упрямо покачала она головой, но всё же села.
– Давай начнём с того, что нас не разделяет, а связывает. Я купил тест, – достал я из кармана и положил перед ней упаковку. – Каким бы ни был его результат, для нас это ничего не изменит. Я уже сказал тебе всё, что должен, но, будь добра, и ты скажи мне правду.
– Я не беременна, Арман, – из знакомой маленькой сумки с белыми буквами на лямке и застёжкой штырьком, которую она всё время носила с собой, она достала похожую коробочку, а из неё – пластиковый продолговаты футляр. – Вот тут видишь, в окошке?
– Одна полоска?! – выдохнул я и поднял на неё глаза. – Тогда почему ты плакала, когда я приехал? Из-за губернатора?