– Нет, это я тебя предупреждаю: ещё раз сделаешь так, как сделал, клянусь, отстрелю тебе яйца.
– Да ладно, – усмехнулся он.
Я отставила бокал и поманила его пальцем. Обняла одной рукой, словно хотела что-то сказать. А второй вытащила из ящика стола пистолет, с которым он теперь не расставался и положил туда перед приходом юристов.
– Ага, – ткнула стволом ему в пах.
– Умеешь стрелять? – и не дёрнулся он. Аккуратно забрал оружие и положил на стол. Коварно изогнул бровь.
– Нет, но ты ведь меня научишь?
Он выразительно посмотрел на свой пах.
– Хочешь, прямо сейчас?
– Хочу, – не стала я уточнять чего. – За нас, Арман! – подняла я бокал и демонстративно выпила до дна.
– Давай ещё раз. Повторю. Для тебя самое опасное – отдача, – стоял я позади неё. И она держала пистолет поверх моей руки. – Сейчас выстрел был мягким, потому что оружие держал я. И отдачу принял на себя. Будешь стрелять сама – держи двумя руками. И береги плечо. Поняла?
Она кивнула. Прицелилась. Я положил руку поверх, поправил, а потом убрал.
И она выстрелила. Пистолет ожидаемо ушёл вверх. Она дёрнулась и его выронила. Но не зажмурилась – хороший знак.
– Отлично, – обнял я её. – Для первого раза очень неплохо. Ладно, ты тут тренируйся, если хочешь, у меня дела. Кивнул Валентинычу, что курил, развалившись в уличном кресле. И уже почти отошёл, но потом развернулся к парню, что оставил Янке как инструктора. – Костя, дотронешься до неё, руку сломаю.
Тот понимающе поднял ладони и улыбнулся.
– И ты не лыбься, – строго развернулся я к безопаснику.
– Никогда не видел тебя таким, – хмыкнул он. – Вот уж воистину не было бы счастья да несчастье помогло, – и поспешил за мной к дому.
Этот дом, окружённый несколькими гектарами земли я купил давно. Уже и не помню зачем. То ли гольф-клуб была мысль построить. То ли что-то вроде турбазы. Я приезжал сюда редко. Место довольно пустынное, необжитое и неуютное. Хотя пожелтевшая трава вокруг аккуратно пострижена, в горшках торчали остатки каких-то цветов, недалеко от поляны, где устроили стрельбище, колосился жиденький молодой лесок. В общем, за содержание дома я платил, и ухаживали за ним и участком неплохо. Но сейчас мне нравилось в нём именно то, что территория на километр просматривалась. И я навёз охраны, лично проверил всё на предмет безопасности. В общем, откровенно дурил.
О чём мне честно прямо с порога и заявил Валентиныч.
– Арман, не дури! – ходил он по кабинету, больше похожему на берлогу. Какие-то шкуры, рога, копыта. Словно здесь людоед до меня жил. – Если бы Романов хотел её убить, он бы её уже убил.