И я начала рассказывать. Не просто сухие голые факты, а выворачивать душу наизнанку. Пусть думает обо мне, что хочет, но молчать я больше не в силах. По мере моего повествования глаза мужчины становились всё темнее и темнее, местами даже появлялся злобный оскал.
— После того, как под утро ушла из дома со спящим ребёнком на руках, завернутым в одеяло, я позвонила Толе. Наверное, это наше женское, перекладывать свои проблемы на мужчин. Несмотря на ранний час, он отвёз меня к маме. А потом ещё и вещи съездил со мной забрать от мужа. Друг не требовал никаких объяснений, но, услышав беспочвенные обвинения Олега и все ругательства им произнесённые, когда мы приехали вместе, видимо, сам о многом догадался. И обещал мужу все кости переломать за меня, если тот ещё раз тронет.
— И что, муж так легко тебя отпустил?
— Ооо, это отдельная история. Если говорить кратко, пара дней ему понадобилась, чтобы в абсолютно невменяемом состоянии приехать к моей маме домой, выставить меня чуть ли не проституткой, заявить, что я сплю со всеми мужиками, которые бывают в клубе, включая, разумеется, и руководство, напугать до истерического плача ребёнка, обвинить во всех смертных грехах и переманить маму на свою сторону. Жить с ней после этого было невыносимо.
— Как? Она встала на его сторону? Не поддержала тебя?
— Мама любит раздавать советы и нравоучения. Она считает, что я одна во всём виновата.
— А что ты сделала, чтобы заставить её поверить в обратное?
— Пожалуй, ничего. Мы сейчас постоянно ругаемся.
— Не ожидал от тебя подобного. Родители — это родители. И отношения внутри семьи должны быть соответствующие.
В каком-то смысле я, конечно, с ним согласна. Но сейчас почему-то подумала о другом.
— Ты ему, правда, руку сломал?
— К сожалению, нет. Максимум небольшой вывих. Это ещё никому не вредило.
Он сурово посмотрел на меня.
— Не буду давить на больную мозоль. Продолжай.
Я немного помолчала, мысленно вновь переносясь в прошлое.
— Через неделю я снова позвонила Толе и попросила помочь. Он приютил нас с Машенькой на неделю перекантоваться, а потом помог найти квартиру, которую ты, кстати говоря, и видел. Но денег-то у меня тогда не было вообще, я уж молчу, что съёмное жильё нужно было оплатить сразу за два месяца. Толя выписал мне аванс, премию. Но если реально смотреть на вещи, эти деньги он мне просто подарил.
Слава смотрит в окно, внимательно меня слушая.
— Я ему так благодарна, ты себе и представить не можешь. Из всего моего окружения никто не протянул бы мне руку помощи кроме него. Толя очень-очень хороший, несмотря на его редкие заскоки и приступы агрессии. Мы с ним раньше довольно тесно общались. В клубе даже поговаривали, что моя дочь от него, я сама слышала. Мне было всё равно. Толе — тем более, — едва осознав, что только что ляпнула, сразу же попыталась исправить ситуацию. — Ты только не подумай лишнего. У нас с ним никогда ничего не было. У меня вообще… никогда… — я сама стушевалась от прозвучавших откровений и опустила взгляд. В порыве выложить всё, что давно уже тяготит мою душу, и не услышать при этом ни одного обвинения, я, кажется, зашла слишком далеко.