Чувствуя, как в лицо активно тыкают детские пальчики, открыла сонные глаза и взглянула на часы. Маша разбудила как обычно. Семь утра. Даже будильник можно не ставить.
Повалявшись ещё немного, ведь сегодня решено отменить поход в сад, нехотя поднялась и занялась приведением нас с малышкой в порядок.
Периодически шикая на дочь, чтобы сильно не шумела (как будто это её удержит), отвела проголодавшегося ребёнка на кухню. Вырвала из лежащего на окне толстого блокнота пару листов и вместе с обнаруженной рядом ручкой положила перед Машей. Надеюсь, Повелитель грозовых туч меня из-за своевольства не прибьёт. Теперь главное не проворонить момент, когда дочка начнёт использовать стол вместо бумаги.
И что делать? Слава встаёт только через полчаса, а завтрак надо готовить уже сейчас. Придётся, не спрашивая разрешения, копаться в его продуктах, шаря на полках. Чувствую себя мелкой воришкой.
Мдааа. Вот это порядок. Даже руками трогать страшно.
Оглянулась на Машу. Чиркает на бумаге. Отлично.
Просмотрела то, что нашла. Как он во всем этом многообразии разбирается? Да тут сортов риса только… даже считать не буду. Овсянку я не нашла, поэтому выбрала обычный белый рис, так как с цветными его собратьями даже связываться не хочу.
Достала первый же попавшийся сотейник и принялась за готовку. Надеюсь, не полностью опозорюсь перед Славой, учитывая его отношение к еде.
Спустя минут пятнадцать, каша уже была почти готова. Не фонтан, конечно, но вполне съедобно. Ему-то точно не понравится, главное, сдержаться и не треснуть его ложкой по башке, когда он будет высказывать своё резкое фи.
Тут почувствовала, как мужская рука крепко обхватила меня за талию.
— Доброе утро, малышня, — шею опалило горячим дыханием. Я даже не слышала, как он приблизился. Чувствую, как его пальцы, начинают залезать под пояс брюк. Возмущённо отрываюсь от каши, чуть поворачивая голову.
— Слава! Прекрати!
— Она ничего не видит, — горячий шёпот снова щекотит ухо. — Слишком занята росписью моего стола.
— Что?
Резко разворачиваюсь и понимаю, что момент упущен. На тёмной поверхности уже заметны многочисленные синие линии. В глаза художество не бросается, но всё же…
Упавшим голосом начинаю оправдываться.
— Я всё уберу, правда…
— Не переживай, я, кажется, начинаю привыкать, что вы с удовольствием портите моё имущество.
— Прости, пожалуйста, я опять не досмотрела.
Слава опустил взгляд на плиту, взял ложку и помешал содержимое сотейника. Взгляд его стал таким же колючим, как и борода.
— А это ещё что такое?
— Завтрак, — надеюсь, невинное лицо хоть немного, самую чуточку мне поможет.