— Крестная! Привет!
Хотела начать ругаться, да из-за ребенка сдерживаю себя из последних сил.
— Привет, Илюша. Как дела? — спрашиваю малыша, а после говорю с нажимом: — Где мама?
— Она рядом, — бодро отвечает ребенок и восклицает: — Ой! — и я слышу шепот своей подруженции, что она ему там цыкает, чтобы он ее не выдавал.
— Люба! А ну, взяла трубку! — а спохватившись, что ору ребенку в ухо, произношу более сдержанно: — Илюша, маме передай телефон.
Слышится шебуршание, а потом подружка тараторит в микрофон сотового:
— Не вели казнить, вели выслушать! Я не знала, честно! Он просто спросил как бы между прочим, в чем ты нуждаешься, что тебе необходимо. Ну я и ляпнула — машина. А уже вечером уточнил, где ты живешь, и все! Он только сегодня утром сказал, что отправил машину на твой адрес. А там же Эрик! А Рома не знает, что он там живет и может ее увидеть… В общем, прости, Алинка, все как-то само вышло!
Я буквально вижу, как она зажмурилась и ждет моего ответа.
— Люба, ты хоть знаешь, какую тачку он мне прислал, а?
Подруга утвердительно мычит в трубку.
— Да чтобы вас! Богачи! Совсем не соображаете, что такие вещи не дарят просто так!
— Это не просто так, Алин. Эрик и его отец хотели захватить филиал фирмы Ромы, на который записано новое месторождение. Они обманом, через подставных лиц выкупали акции, заключали договоры. Рома не понимал, что происходит, ночами работал, чтобы выяснить, откуда утечка и почему возникли проблемы с госслужбами, что инспекции постоянно с проверкой приходят. А когда он услышал от меня о якобы «слиянии», все встало на свои места. Их фирма тоже занимается добычей газа. И когда Рома сообразил, откуда ноги растут, то принял контрмеры и больше недели воевал с ними, подключив своего отца и его связи, и доказал, что только его организация имеет право там работать. На самом деле, Алин, ты очень нам помогла. Рома мне сказал, что, если бы он потерял это месторождение, дела наши были бы очень плохи. И стоило бы уже подумать о продаже недвижимости, чтобы вложиться в поиск нового месторождения, потому что все прежние почти полностью истощены.
Я, конечно, рада за семью Любы, но все же почему-то в душе ощущаю грусть.
— Ясно, Люб. Если благодарны по-настоящему, заберите тачку, и пусть Рома забудет об этом. Я это сделала неосознанно, и вообще, теперь даже не знаю… чувствую себя предательницей… не уверена, что Эрик поймет меня.
— Он тот еще гад, — вдруг на эмоциях выдает Люба, — такую аферу пытался провернуть. Рома мне немного рассказал, чуть по миру нас не пустил!
— Ну, ты слишком уж не утрируй, Люб, — неожиданно встреваю я в ее праведный гнев. А после сама себя одергиваю, ведь по факту Эрик не прав. Это семейка Миллеров позарилась на объект Ромы, так почему я его защищаю?