— Тебе нужно переодеться, Арсен. У меня нет мужской одежды, — надеюсь, он поймет намек и согласится уйти.
— Я не заболею, — твердым голосом. — Не жди, когда вода остынет, — кивает на ванну.
— Там мало воды, пусть еще немного набежит.
— Дверь не закрывай, — командует он. Я забываю о своих тревогах и страхах, так меня поражает его требование. — Тебе может стать плохо, — поясняет он.
— Не станет, — уверенно. Знал бы он, в каких условиях я выживала после побега. Да я, сидя взаперти, избитая и голодная, ни разу не потеряла сознание. — Дверь я закрою.
— Если не отзовешься, я ее выломаю, — не менее уверенно.
Спорить я не стала. Тем более он ушел в кухню, не бежать ведь за ним. Каждые несколько минут Арсен стучал в двери и интересовался моим самочувствием. Не позволял уйти в свои мысли, чем ужасно злил. Минут через двадцать вода стала остывать, я выбралась из ванны, обтерлась. Надев на влажное тело халат, поняла, что выглядит это слишком вызывающе, поэтому решила переодеться. Я в квартире не одна, пока мой гость не уйдет, не стоит носить ничего соблазнительного.
Выйдя из ванной, уловила приятный аромат готовящейся еды. Этого не может быть. Арсен готовит ужин? Пахло восхитительно, мой желудок отозвался, хотя была уверена, что в ближайшие дни мне будет не до еды. Закрывшись в спальне, переоделась в теплый домашний костюм. Слышала, как он вновь стучит в дверь ванной комнаты и интересуется моим самочувствием. Потом что-то бурчит, слов я не разобрала. Наверное, собрался дверь выбивать, а она оказалась открытой.
— Пей, — я вышла в коридор и чуть не налетела на Арсена, который держал кружку с горячим отваром.
— Что это?
— Это чтобы ты не заболела. Не бойся. Вкус не айс, но это не отрава, — спокойно произнес он.
«Я бы предпочла съесть то, что варится у тебя на плите», — подумала, сделав первый глоток.
— До дна, — вновь командным тоном, в котором слышалась забота, поэтому я и не возмущалась… наверное.
Я даже не знала, злиться на него или благодарить. Вмешательство Арсена раздражало, но в то же время не позволяло впасть в уныние. Я не дрожала от страха, как в тот момент, когда Кимаев сообщил, что меня ищут братья. Мне некогда было о них думать.
— Через пятнадцать минут ужин будет готов, — добавил он, когда мы вошли в кухню. — А пока я бы хотел услышать, почему ты боишься, что тебя найдут братья? Что они тебе сделали?
Не знаю, что меня поразило больше – то, что он знает о моих братьях, или тон его голоса, который ничего хорошего не сулил моим обидчикам. С чего это он решил стать моим защитником? Не верю я мужчинам, предлагающим помощь просто так.