— Обижаешься? — хриплый голос заставил вздрогнуть и вернуться в реальность. Вася сидел почти напротив меня, сложив руки на груди.
— Ты счастлив? — все же повторила свой вопрос, лишь бы не возвращаться к скользкой теме наших взаимоотношений. Ну ещё и из мстительности. Ему не нравился этот разговор ровно настолько же, насколько мне его отповедь.
— Не знаю, Алис… — он пересел рядом со мной, опираясь на спинку кровати спиной. Так я понимаю он избегал смотреть в глаза. — Вот смотри, бывает, что синица у тебя в руках, а ты все прыгаешь за журавлем. И через десятки лет вот он журавль в ладонях и ты просто не знаешь какого черта так дёргался. Яиц он не несёт, пользы от него никакой, одна морока: накорми, обустрой, смотри, чтобы не нажрался штукатурки. Но зато он у тебя есть… Так и я. Дёргался, дёргался, а сейчас сижу такой и думаю и на кой оно мне? Да, какую-то часть счастья я чувствую, но так отдалённо…
Этажом ниже кто-то включил музыку. Не привычное тыц-тыц, а Чайковского «Времена года». Обстановка стала ламповой.
— А потом вдруг понимаешь, — продолжил писатель, — это не все вокруг виновато, что ты не счастлив. Это внутри тебя беда. Ты все ждёшь какого-то необъятного, масштабного счастья, чтобы крышу сорвало, ноги заплетались, а дождаться не можешь. Каждый шаг на встречу не радует, потому что там где-то твоя мечта и вот, когда ты дойдёшь до неё, тогда-да. А сейчас это всего лишь ступеньки. Но фишка в том, что эти ступени, они тоже счастье и в погоне за мечтой ты не замечаешь этого. И две беды у тебя: большая мечта, которая даже, если придёт, уже не заставит улыбнуться, потому что ты просто устанешь в дороге и вторая- не счастье по пути. Ты не умеешь радоваться маленьким победам, тебя не улыбает солнце в середине апреля, как июньское, ты психуешь, что проснулся раньше будильника и не доспал, зато увидел рассвет…
Вот в этом мы с Васей и отличаемся. Я не имею большой мечты, поэтому радуюсь всякому дерьму: о! мороженко с манго, отпуск заграницей, Ириска нагадила прямо на пелёнку, а не возле. И мне всегда казалось, что это я, как слабоумная попискиваю по любому поводу, а на деле оказывается с грузом большой мечты жить сложнее.
— Поэтому, Алис, — Вася посмотрел в упор, — я и не знаю счастлив ли. Наверное да. Может на три четвёртых. А может, наполовину. Хотя какая к чертям разница? Понимаешь, я ведь даже не уверен, будет ли рада моя ба. Я как мечтал: вот куплю ее квартиру, приведу ее, она посмотрит и такая скажет: «Васенька, мальчик мой, ты все смог…». А сейчас я думаю, что она может расплакаться и сказать, на кой черт ты купил эту древность, мог же новостройку взять, тоже в центре, чего ты прошлом-то живешь?