На песчаную площадку опять вышла команда Паши.
— Видишь тех девиц в шортах? — зачем-то спросила я у зверя. — Укусил бы ты их за задницы, чтобы не крутились перед моим мужем.
Волк так посмотрел после этих слов, что мне стало стыдно.
— Ладно, шучу, не нужно никого кусать. Хорошие они, наверное, работницы. И Паша хороший. А я хочу спать…
Волк отреагировал на печальный тон, приподнял уши и заскулил. А потом и вовсе положил тяжёлую голову на мои колени и с сочувствием посмотрел в глаза. Я машинально опустила ладонь на его лоб и почесала.
— Только ты меня понимаешь.
****
На следующее утро я не смогла встать с постели. Поднялась температура, да и общее состояние оставляло желать лучшего.
Дети отчаялись получить от меня хоть какой-то отклик и дружно осадили отца требованиями помочь с прической и поисками чистой одежды.
Паша растерялся. За годы нашей жизни я не часто болела, и единственный раз, когда ему пришлось брать на себя заботу о детях был в период моего нахождения в роддоме с Андреем. Вот тогда-то он всерьез поднапрягся с маленькой Мариной — отводил ее в садик перед работой, и самостоятельно решал мелкие бытовые вопросы с кормлением, купанием и стиркой детских вещей.
Во все остальное же время я справлялась сама. Иногда было терпимо, иногда совсем тяжело, как в тот раз, когда я почувствовала себя плохо, а Андрюшке только исполнился месяц. Ну куда я с ним?
Повезло, что пришла детская медсестра с патронажем, заметила мое состояние и договорилась в детской поликлинике, чтобы у меня взяли кровь на анализ. А поднять низкий гемоглобин помогла наш педиатр — Ирина Николаевна, святой и светлый человек, настоящий специалист своего дела.
Остальные моменты нездоровья и вспоминать не стоит, я разбиралась с ними, как любая женщина — где таблетку выпила, где перележала, да и все на этом.
Сегодня я тоже надеялась отлежаться несколько часов до отъезда и с сонной рассеянностью наблюдала за мечущимся взглядом мужа. Бедняга явно не мог решить, что важнее — сидеть с детьми, пока жена спит, или двигать команду к победе. Я не ждала от него таких жертв, поэтому подсказала обратиться за помощью с детьми к Наталье, а самому бежать с командой по маршруту.
— А ты как же? — Паша присел возле меня на корточки, пощупал лоб, поправил одеяло. — Горячая…
— Посплю и все пройдет.
Я, конечно, слукавила. Мне было очень плохо и сон вряд ли исправит ситуацию, но расстраивать Павла я не хотела. Ему ещё флажки по лесу собирать, премию зарабатывать.
Едва за шумным семейством закрылась дверь, глубокий тяжёлый сон душно навалился на плечи и утянул в темноту, но телесная боль не оставила и в царстве Морфея. Укус на шее дергало, мышцы выкручивало до судорог, да ещё и температура скакала, из-за чего озноб сменялся ощущением жара, но, стоило мне раскрыться, он возвращался.