– Ну, что едем на рыбалку? – спрашивает Сашка.
– Поехали, а там посмотрим – что к чему.
Я согласился. Понятное дело, что рыбалкой там и не пахло, но был повод. Цель была совсем иная. Женщина она, конечно, была видная и хорошо сохранившаяся. Я так скажу, что с женщинами у нас происходит какая-то чехарда. Вот красивых девушек у нас хоть пруд пруди, а вот достигли они какого-то предела и красоту ее как краску с асфальта смыло. Приятель мой рассказывал, что поехал он на встречу выпускников через тридцать лет, а однокурсницы приехали такие страшные, что не узнать. Не знаю, почему это так происходит: то ли заботы, то ли пища не та, то ли делают они что-то не так. Обидно за них. А эта вот сохранилась и в свои сорок она выглядит лучше, чем в двадцать, хотя и у нее заботы, и она трудилась. Может ядреная такая попалась. Сначала мы сидели втроем, затем Саша куда-то исчез, мы остались вдвоем, но я не опешил. Я ж говорил, что умел с женщинами общаться, до известного, правда, предела. А тут меня почему-то понесло, чувствую, что нет у меня тормозов и видимо, придется мне пропадать на этой земле, но я не очень-то и сопротивлялся. Она тоже это заметила и потянулась ко мне, я даже запел ей старинный романс: «Не пой красавица при мне». Она тоже что-то из современных песен запела; о розах и березах. Засиделись мы хорошо, она первая спохватилась.
– Ох, мне ж пора, а то завтра рано корову доить.
– Пора, так пора, – ответил я, хотя чувствовал некоторое сожаление, ибо не все мы обговорили про нашу жизнь, короче, уезжать не хотелось. Затем она меня ошарашила.
– Вам где стелить? В спальне или в комнате, отдельно.
В спальне, значит, с ней рядом. Ничего себе заявочки, думаю про себя, хотя, что тут такого. Мы люди взрослые, понимаем, что к чему. А у нее хозяйство, ей помощник надо. Тяжело ведь одной ей и возле скотины, и в поле. Муж у нее умер от какой-то болячки. Я не расспрашивал. Это меня не интересует. Мужа нет, а хозяйство держать надо.
– Стели в спальне, – говорю ей – Чего уж там ходить вокруг да около.
– Уже постелила. Я первой лягу, свет не буду выключать, а ты, когда будешь ложиться, то выключишь свет,– сказала и пошла, как королева.
Верите, кров просто шибанула мне в голову. До чего же она красивой показалась. Прямо – таки сияние какое-то от нее исходило. Пропадать так с музыкой, подумал я, и собрался идти за ней в спальню. А тут меня живот как шибанет, прямо прижало до невозможности, видно, молочка свежего, жирного я выпил слишком много. Мой – то желудок привык к обезжиренному молоку. Побежал я на улицу в туалет. Помучался я там, а затем захожу в спальню. Она, бедненькая, видно, очень устала и уснула. Спит легко, безмятежно, сном праведника и такая красивая женщина, что словами не передать. И что-то внутри мне говорит, что недостоин я такой красоты, что не имею права ломать ее жизнь, совсем не такой нужен ей мужчина.