Дело усугублялось еще тем, что учитель был по уши влюблен в свою ученицу. Каждый раз, когда она смотрела на него, или их руки случайно соприкасались, Колю бросало в жар. Его щеки покрывались пятнами, на лбу образовывалась испарина, а конечности начинала сотрясать мелкая дрожь. Он старался не смотреть Веронике в глаза и вечно глядел куда-то в пол или в стену. Голос его иногда срывался, он путал слова, падежи и окончания, от чего его объяснения было сложно разобрать, и его постоянно приходилось обо всем переспрашивать. Однако дело медленно, но все же двигалось с мертвой точки. Некоторые доселе неизведанные и пугающие вещи, которые раньше вводили Веронику в состояние ужаса, сейчас начинали превращаться во вполне объяснимые и понятные. Коля любезно предложил в ближайшую и следующую субботу дополнительно позаниматься у Вероники дома, чтобы за две недели уж точно успеть нагнать программу.
Вернувшись вечером домой, Вероника наконец смогла немного выдохнуть. Она отметила, что теперь новые знания усваиваются куда лучше, чем пару дней назад. Чем больше она занималась, тем легче было сконцентрироваться. А самое главное, что за эти несколько дней она куда меньше думала о Тимуре.
Впереди был вечер пятницы, а значит, можно было немного отдохнуть. Сделав себе какао, Вероника взяла с полки еще не читанную книгу Терри Гудкайнда и улеглась на кровать в предвкушении прекрасного вечера. Книга захватила девушку с первых же страниц. Она представляла себя на месте главных героев и мечтала оказаться на их месте. Преодолевать испытания, исследовать мир магии, бороться со злом, а затем спасти мир и обрести счастье с любовью всей жизни. С головой погрузившись в фэнтезийный мир, Вероника не сразу услышала телефонный звонок.
– Да, – ответила она, желая звонившему провалиться пропадом.
– Привет, Ве-ро-ни-чка, – сказал Селоустьев. – Я звонил вчера, почему ты не перезвонила?
– Э-э, было поздно, я боялась тебя разбудить.
– В следующий раз не бойся. Я не ложусь рано. Какие планы на завтра?
– Завтра я буду заниматься химией. Весь день. Надо мной висит угроза отчисления, в последнее время я совсем запустила учебу. Вот, хочу наверстать упущенное.
– Хм, вполне здравый подход, – подумав, ответил Селоустьев. – Хотя я немного удивлен, что, находясь в «Г» классе, ты умудряешься испытывать какие-то сложности с учебой.
– Я не могла сконцентрироваться на учебе, потому что одно время мои мысли были заняты совсем другим, – загадочно проговорила она. – Но сейчас все в порядке, и я снова могу учиться.
На том конце провода повисло молчание. Казалось, Селоустьев обдумывает сказанное. Наконец, он заговорил: