Промычав нечто невразумительное, Вероника дожевала уже третью по счету булочку и затем заговорила:
– Это слишком вкусно, чтобы быть правдой! – Закатив глаза, она откусила добрую половину от следующей порции, измазав в шоколаде пол-лица. – Да, наверное, вы обе правы. Я просто хочу хотя бы раз в жизни отстоять свою честь, и мне уже не терпится, чтобы кто-нибудь дал мне тот самый повод.
– Ходи с добродушным лицом и улыбайся как обычно. И тогда они снова начнут на тебя нападать, вот увидишь. – Зинаида замолчала, а затем указала куда-то за спины подруг: – А я смотрю, наш кореец времени зря не теряет.
Ира и Вероника одновременно обернулись в том направлении. Егай сидел у окна в компании Артура Цацынского и сестер-близняшек Лады и Тани Кириллюк. Те не спускали с новенького глаз и что-то наперебой ему рассказывали. Артур же откровенно скучал и с грустью смотрел в окно.
– Они его уже достали, – с железными нотками в голосе сказала Ира. – Не дают ему покоя ни минуты, всюду ходят за ним. Я не удивлюсь, если они сопровождают его даже в туалет.
– Да ты никак ревнуешь, мать! – не выдержала Зинаида.
Ира покраснела и сжала губы в тонкую линию. Она ни за что бы не призналась, что ей нравится какой-то парень, потому что считала подростковую любовь глупостью. «Сначала закончу учебу и повзрослею, а уж потом начну думать о парнях, – любила повторять она. – Терять голову в ближайшие пять лет я точно не планирую и вам не советую. А с парнями только того и жди».
– Ну что за глупости? Мне никогда не нравились ни Лада, ни тем более Таня. Больше всего на свете они любят распускать сплетни, перемывать всем кости и вешаться на парней. Только посмотри на них, Зин. Неужели они тебя не раздражают?
– Есть немного, твоя правда. Галдят, как конкурирующие между собой торговки на рынке. Егай уже раза четыре зевнул за то время, что я на него смотрю. – Не удержавшись, Зинаида тоже зевнула. – Вот же зараза, теперь спать охота.
– Слушайте, – вмешалась Вероника, – да о чем тут говорить? Сестры Кириллюк доводят до исступления даже меня, а мне обычно все побоку, вы меня знаете.
Поведение сестер и вправду казалось Веронике невыносимым. Такую прыть, какую они демонстрировали, стараясь понравиться брату Селоустьева, она видела впервые. Они напоминали пчел, которые с рьяным жужжанием атакуют человека, держащего в руке дольку арбуза. Пчел обычно отгоняют взмахом руки, но Егай так сделать не мог и, похоже, просто решил притвориться мертвым. Он не двигался и смотрел в одну точку. Куда-то сквозь стол. Впрочем, это ничуть не смущало Ладу с Таней, которые продолжали свое наступление с прежним неистовством.