Эльза облокотилась о раковину, в голове возникла сцена из прошлого. Голова заболела, и кровь начала пульсировать в венах, отдаваясь в висках.
Эльза лежала на полу, издавая еле слышные стоны. Ее лицо было мокрым от слез, но сейчас она будто не могла вовсе заплакать. Манар отвернулся, отвечая на звонок телефона, в руке у него был ремень. Такое случается, и Эльза не в первый раз получает побои от старшего брата, но в этот раз, казалось, он бил сильнее. Его побои всегда продолжались несколько часов, поэтому она просто надеялась в какой-то момент отключиться, и время пройдет быстрее.
Найдя в себе силы, Эльза медленно пыталась подняться на ноги, но тихо, чтобы Манар ее не услышал. Хватаясь за тумбочку, она все-таки сумела подняться, и вдруг у нее как будто открылось второе дыхание. Она добежала до входной двери и выбежала в подъезд. Стучала по двери напротив, надеясь, что соседка скоро откроет. Лишь бы открыла.
Дверь открыла девушка, она была ровесницей Манара, совсем еще молодая. Увидев перед собой Эльзу, кожа которой была покрыта синяками, она испугалась.
– Пожалуйста, забери меня, – начала бормотать Эльза. – Спрячь, вызови полицию. Сделай хоть что-нибудь! Он убьет меня в один момент…
Девушка опешила, она не знала, что делать. На пороге стоит ребенок, который просит о помощи, а у нее дрожь в коленках. В этот момент из квартиры вышел Манар.
– Эй, мелкая, я смотрю, ты расхрабрилась, – Эльза вжалась в стену, чувствуя гнев парня. Он крепко сжимал конец ремня, оставляя бляшку волочиться за ним. Она создавала громкий и режущий уши звук, который раздавался по всему подъезду, – Посмотрим, сможешь ли понести за это ответственность. А тебе, – он обратился к соседке, – должно быть, стало страшно. Но не бойся, страшно тебе станет тогда, когда ты кому-то об этом расскажешь.
Манар уносил свою сестру обратно в квартиру, собираясь продолжить начатое. А Эльза, видя свою соседку в последний раз, навсегда запомнила ее выражение лица, наполненное страхом.
Через несколько дней эта девушка переехала, но ее вид до сих пор преследует Эльзу в кошмарах. Она совсем не винит эту девушку, она бы тоже опешила, если бы увидела избитого ребенка. И так же не винит в том, что та из страха уехала. Она бы все равно не смогла помочь.
Из-за двери ванной доносились всхлипы Линетт, а Эльза жалела свою мать, даже понимая, что она за человек. Эльза посмотрела на свое отражение. Девушку, что была напротив, она больше не узнавала. Пытаться быть «хорошей девочкой» до боли сложно. Но еще сложнее осознавать, что твоя маска стала частью тебя самой.