Что касается лени, то перебороть её изредка удавалось только Селесте, нащупавшей верную манеру общения. Когда ей что-то требовалось от Валкерия, она вызывала того к себе и, придравшись к какому-нибудь пустяку, тотально его запугивала. Затем шло предложение, оно же «последний шанс» реабилитироваться в глазах начальства. Напуганный перспективой покинуть тихий уютный город, где всё давно шло по накатанной и где его никто не беспокоил, Валкерий мобилизовывался, с блеском выполнял возложенную на него миссию, после чего с глубоким облегчением удирал подальше от жестокой Госпожи, заставлявшей его работать. Следующие лет двадцать его не трогали.
На сей раз Валкерий приехал сам. Накопилось слишком много вопросов, вынудивших его стронуться с места.
Во-первых, он был любознателен и проявлял сильный интерес к работе Школы. Собственно, Вадор относился к тем немногим личностям, с которыми глава Рассегая поддерживал дружеские отношения и чье присутствие его не раздражало. Они часто обсуждали сделанные мастерами Путей открытия, рассматривали возможности улучшения учебного процесса, вместе дружно ругали окружающее их стадо серых обывателей. Будучи сильнейшим адептом пути иллюзий, Валкерий старался отовсюду собирать знания, касающиеся любимого предмета. Как следствие, появление в Школе новой информации по нужной теме могло подвигнуть его на тяжелое решение, сиречь — на поездку.
Во-вторых, сейчас он надеялся сплавить Селесте часть подопечных. Тот факт, что с каждым веком сородичей восставало меньше, не означал, что их всегда восставало мало. Теорию вероятности никто не отменял. Вот и в текущем году в Рассегае появилось сразу четверо молодых вампиров, с чьим обучением мгновенно возникли трудности. Не нашлось в городе нужного количества наставников. Поэтому Валкерий рассчитывал, едва «нововозрожденные» окрепнут и в должной мере ослабят привязку к родной земле, хотя бы троих отправить в Талею, под крепкое крыло Госпожи. Договариваться следовало заранее.
В-третьих, впервые за долгое время у него возникли трудности во взаимодействии с людьми. С городской верхушкой, точнее сказать.
— Госпожа, словами не передать, насколько я от него устал! — воздевая руки, жаловался вампир. — Он носился за мной по городу, размахивая мечом и желая совершить подвиг! Если бы не охранники, сам себе шею бы свернул. И ведь убить его нельзя — наследник графа, папа обидится. Кончилось дело тем, что я внедрил ему установку на стимуляцию либидо и парень теперь из борделей не вылезает. Но это же не навсегда! Его на ближайшем празднике в храме очистят!