Эля сложила остальные листы обратно в папку и спустилась вниз. Камин был потухший, но это даже было на пользу. Так свидетельства её маленькой диверсии будет легче скрыть, прикрыв сожженную бумагу дровами.
Элеонора в очередной раз подумала о том, что это всё бессмысленно и что это ничего не решит, но так хотя бы немного будет спокойнее. Хотя ещё больше она успокоится, когда услышит голос Макса. Убедится в том, что он всё ещё жив.
Не став дожидаться ответа, Эля сама набрала номер, который желательно будет удалить, на всякий случай.
– Я занят, – зашипел он. – Сообщение я видел. Ответить не мог – подруга рядом. Что случилось? Говори быстрее.
– Аскольд всё знает. Он видел нас возле гостиницы.
– Вот, с… – выругался Максим. – Опять эта дрянь.
– Кто? Опять Тина? Значит, ты всё-таки её знаешь? Почему она следит за мной? Зачем ей мой муж?
Послышался тяжелый нервный вздох.
– Не знаю. Но следила она не за тобой. Ладно, я всё понял. Что-нибудь ещё?
– Да. Будь осторожен. Аскольд куда-то уехал и я не знаю куда. Возможно поехал искать тебя.
– Хорошо. Я буду настороже, – он сделал паузу. – Тебя он хоть не тронул?
– Нет.
Голос Эли упал. Лучше бы по традиции оторвался на жене, чем просто уехать, оставив её в неведении. Кто знает, где он сейчас и что задумал?
– Это хорошо. Я бы себя не простил, если бы с тобой что-то случилось из-за меня. Если что, пиши. Я постараюсь быть на связи.
– Хорошо. И ещё раз прошу, будь осторожнее.
Эля отключилась и отложила телефон. Она потёрла виски, пытаясь успокоить наступившую внезапно головную боль и едва не забыла, что собиралась стереть номер из списка звонков и удалить все переписки. Чем она и поспешила заняться, пока не приехал Аскольд.
Прошло часа два, но мужа всё не было. И Макс молчал, не звонил и даже смску не прислал, что с ним всё в порядке. Это не просто напрягало – это сводило с ума, выводило из равновесия.
Голова разболелась ещё сильнее и Эля пожалела, что не успела запастись таблетками от мигрени до того, как оказалась под домашним арестом. Может быть, свежий воздух хотя бы немного поможет успокоиться. Аскольд запретил покидать территорию? Вроде бы двор в эту территорию входит. Почему бы и не пройтись по своим владениям? Заодно и дров принесет.
Как назло вышло солнце. Только сейчас. За весь день. Как будто издеваясь над ней. Погода смеялась над Элей, радуя всех вокруг, напоминая о том, что жизнь может быть прекрасной.
Для всех, но не для неё. Для Элеоноры Дороговой жизнь может быть прекрасной только в пределах немаленького земельного участка. Её личная тюрьма, но только уже не совсем золотая. Точнее, совсем не золотая. И чего ей спокойно не жилось? Кто мешал прекратить всё это ещё тогда, в торговом центре?