Когда я появилась на пороге кабинета директора, администрация была уже в сборе: Нина нервно потирала переносицу, физрук Артемий подкручивал настройки монитора, на котором были видны записи с камер наблюдения в холле, а Прекраснова что-то возмущенно выговаривала своему бессменному секретарю.
– О, Злата Григорьевна! Проходите, присаживайтесь! Как раз к самому интересному моменту подоспели, – скользнув острым взглядом по моему платью с ромашками, удовлетворенно закивала она.
Нина отчаянно сигнализировала взглядом, что дело дрянь.
– И кто у нас посмел оскорбить портрет спонсора? – усаживаясь рядом с ней, шепотом поинтересовалась я.
– Сейчас увидим, – шепнула в ответ Нина.
Артемий наконец настроил монитор и включил видеозапись.
Все, кто был в кабинете, уставились на экран.
На черно-белом фоне появилась милая девочка в белой блузке и черных брючках. Она достала из рюкзака черный маркер и начала с упоением разрисовывать портрет спонсора.
– Так это же… Северская? – изумленно взглянула на коллег я.
– Ты смотри, художница! – всплеснула руками Прекраснова. – Нет чтобы свои способности в мирное русло пустить, а она отцовский портрет решила испортить! Что будем делать, Злата Григорьевна? Какие рекомендации имеются у психологов на этот случай?
– Какие могут быть рекомендации? У ребенка налицо нехватка родительского внимания!
– А что здесь гадать? Наказать девочку мы не можем, у нас спонсорская помощь на кону! Надо ее в кружок изобразительного искусства определять, пусть там свои таланты развивает! – фыркнула Нина.
– Определить в кружок – это не выход! – вклинилась со своими «пятью копейками» всезнающая секретарь Люся. – У меня две внучки такого же возраста. Девочке нужна мама! Есть вещи, которые папе, даже самому лучшему, недоступны.
– Что ж, кажется, малышка не оставила нам другого выхода, придется посетить ее папу на дому, – задумчиво произнесла Екатерина Федоровна.
– Папу? – сорвался у меня удивленный возглас.
– Конечно! Куда же мы теперь без ее папы? Я займусь этим вопросом лично. Надеюсь, посещение на дому благотворно скажется на поведении Алексы.
В глазах Прекрасновой вспыхнуло уже знакомое с утра выражение. Видимо, Екатерина Федоровна снова представляла себя рядом с Северским, только теперь уже у него дома, в фартуке в горошек, готовя на его кухне любимые блюда.
– Да, решено, в ближайшее время я лично отправлюсь домой к нашему многоуважаемому спонсору! – с придыханием повторила она, а после обвела нас взглядом и продолжила: – А девчонку все же надо поругать! Она должна знать, что мы в курсе ее выходки! Нина, срочно вызови сюда Северскую! Какой урок у пятого «Г»?