Нечто звериное, первобытное, отчаянно рвется наружу. Я ведь и не подозревал даже, насколько отчаянно нуждаюсь в ней, поэтому с глухим стоном утыкаюсь в хрупкое плечико. Кажется, я дома. Говорят, собака привыкает к человеку, а кошка – к месту. Видимо, я пес, нашедший своего человека. Несмелые пальчики ныряют в мои волосы.
– Не могу, – тихо бормочу. Я же не должен поддаваться?! Но продолжаю нежно обнимать за талию малышку.
Пусть время остановится, пусть этот миг длится вечно. Мне так спокойно сейчас.
Однако, магию момента разрушает трель мобильника. И не моего.
– Щас кто-то пойдет нахер, – рычу, вытягиваю телефон из кармана Элиного халата.
Похоже, эта ситуация даже забавляет малышку. Не понял! Ей нравится, что я ревную?! Возможно, я бы тоже посмеялся над ситуацией, если бы не довольная физиономия на заставке с подписью “Серёжа”.
Тело автоматически каменеет, глаза снова застилает пелена. В голове всплывают фотографии и, кажется, у меня слетаю все предохранители.
– Серёжа? Серёжа?! Твою мать! Дрянь!
Телефон сразу же улетает в стену. Хочу оттолкнуть от себя эту стерву, а она, словно обезьянка, виснет на мне, пытается оправдаться, шепчет коронное “все не так”.
– Рус, Рус. Это не то, о чем ты подумал! Я клянусь тебе, – тихо шепчут нежные губы.
Как бы я хотел тебе верить, девочка. Но…
– Ах, клянешься? – усмехаюсь. Каждая из моих шл… женщин в чем только не клялась. – Может, еще и в любви признаешься?!
Интересно, признается?
– Люблю, – отвечает взволнованно.
– Громче! – наконец отцепляю ее от себя. Уже даже не смешно.
– Я люблю тебя, мой Халк!
Ах любишь, значит. Ну-ну. Хмыкаю.
– Ну, сейчас мы это и проверим.
Резким рывком распахиваю халат. Твою мать! Она голая! Млять! Сереженьку ждала?! Сейчас ты мне все расскажешь, дрянь! И про любовь тоже. Тело никогда не врет.
Прижимаю Элю к стене, она обхватывает меня ногами и руками. Обрушиваю на нее нетерпеливые ласки. Хотя, по правде говоря, впервые я ее не хочу. Противно, мерзко. Но я заставлю ее просить меня остановиться. Она мне все расскажет.
– Нет! Рус! Боже! Прошу тебя! – слышу протяжный крик, когда расстегиваю ширинку.
Мгновенно отступаю. Наконец-то! А то этот фарс меня уже утомил. Не могу сдержать усмешку.
– Так-так. И что же у нас приключилось?
Вглядываюсь в до боли родное лицо. Кажется, она на грани истерики.
– Мне нельзя! – выплевывает в лицо Эля.
Вот так, да?! Внутри разгорается пламя. Мой кулак влетает в стену с такой силой, что кажется, я слышу хруст собственных суставов. Эта боль немного отрезвляет. Буквально на считанные секунды, за которые мне стоит убраться отсюда подальше.