— И не один, а что?
— Давай. Прямо сейчас. Я сброшу на него разговор.
— Эшери…
— Я не собираюсь совершать героическое самоубийство.
— Слава Небу, — выдохнул Обжора, — а то уж я подумал…
— Мы попробуем выскочить, оба. Но, на всякий случай — я передам тебе камень. Он должен оказаться у Императора как можно быстрее. И — это важнее наших с тобой жизней.
— Все настолько серьезно?
— Более чем, — Эшери невесело улыбнулся, — кажется, мы накануне очень большой войны. И, боюсь, остановить ее не получится.
К удивлению герцога, Шаари только плечами пожал. И рассудительно сказал.
— Анеботум. Было бы странно, обойдись здесь без войны. У нас было почти два десятилетия мира. Боги дали нам очень хорошую отсрочку, просить о большем — уже наглость. Дальше мы должны сами.
Как две легкие, неслышные и неощутимые тени, они скользнули с крыши на задний двор, обнесенный высоким забором. Обжора потрепал по холкам двух здоровенных сторожевых собак — барбосы довольно заухмылялись, вывалив языки.
Спустя короткую клепсидру, парни так же неслышно покинули территорию особняка на телеге водовоза, заняв пару пустых бочек. А когда телега, прогрохотав мимо казарм, повернула к докам, Эшери посмотрел на друга и вассала.
— Камень. Он должен попасть к Императору. Как можно скорее. Уходи нашим зеркалом.
— А ты?
— Надо точно узнать, верен ли гарнизон.
— А если нет?
Эшери пожал плечами:
— Помолись за их заблудшие тени Святым Древним.
— За твою мне молиться не придется?
Эшери взял его за плечо. Легонько сжал. Мягко улыбнулся и бесшумно спрыгнул с телеги. И в самом деле — как большой кот. Его силуэт растворился в наползающих на город сумерках уже через три шага.
При этом, Обжора мог бы поклясться, никакой магии Монтрез не применял.
Что ж… Храни его… хоть кто-нибудь. Все равно. Если даже Бездна и все ее демоны, значит, будет в Империи маленький храм Бездне. Или большой храм…
Все гарнизонные городки устроены одинаково, по единому имперскому образцу. Видел один, считай, видел все. Высоченный забор с остро оточенными кольями. Дальше — плац, вытоптанный десятками ног новобранцев. Слева — храм Святым Древним, дом капитана и небольшое здание, возле которого денно и нощно стоят на страже лучшие из лучших.
Справа — казармы и трапезная с кухней. Чуть дальше — конюшни, хоздвор. А между ним и забором самое страшное место. Или самое веселое, как посмотреть. Нет, не пыточная, хотя некоторые новобранцы с вами не согласятся и скажут, что это пыточная и есть.
Эшери глянул в ту сторону едва ли не с ностальгией — сколько пота пролито. Да и крови — прилично. Большинство шрамов на его теле оставили вовсе не враги… Но это — нормально. Тяжело в учении — легко в гробу.