Мне пришлось использовать последнюю мужскую хитрость, чтобы вселить в брата уверенность в себе. Кирилл пропустил мимо ушей всю мою пламенную речь о его крутости, но только стоило сказать, что мы должны оберегать женщину, давшую нам жизнь, он вытер нос и глаза и, экипировавшись двумя острыми кинжалами смело встал рядом с ней.
— Вот молодец! Так держать! — улыбнулся я сравнив его с маленьким щенком: ни зубов, ни острых когтей, но огромное желание быть похожим на огромного и злого кобеля. — Кто-нибудь знает, у них были домашние питомцы? — на всякий случай уточнил я представив, что в квартире могут оказаться не только мягкотелые черви, но и мутированные кошка и собака.
— Нет, они не успели обзавестись живностью, — подумав, ответила мать. — Если только кошку с собой привезли, но лично я не видела, потому не уверена!
Лорд забежал в квартиру первым, и сразу рванул к спальне. Шерсть на его загривке встала дыбом, а рык был настолько угрожающим, что нам самим стало не по себе. Распахнув дверь, я увидел жуткое зрелище, от которого захотелось кричать и блевать одновременно.
Две личинки почти доели мать, в обглоданных руках которой остались ошмётки её ребёнка. Видимо она попыталась спасти его, но в узком пространстве комнаты спрятаться было некуда, и даже шкаф был встроенным под самый потолок.
Мама отодвинула меня и с мечом наголо бешеной фурией влетела в комнату. У тварей не было ни единого шанса, острое лезвие перерубило голову одной личинке, а вторую кинувшуюся к ней тварь, она убивала медленно, буквально раскромсав на мелкие куски. Из глаз капали жгучие слёзы, а на весь дом раздавались её яростные крики. — Твари! Ненавижу! Ненавижу вас!
Если честно, подходить к ней и пытаться успокоить, я не решился, в порывах обуявшего её праведного гнева, мог случайно попасть под горячую руку. Так и стояли мы с братом, в дверном проёме, впервые видя свою мать такой страшной.
После смерти второй личинки, её уровень определённо вырос, но она ничего не видя, продолжала заносить меч. Кирилла вырвало в первую секунду, и кинжалы с громким звуком упали на пол.
— Крепись брат, теперь наш мир — такой! — придерживал его пока он изливал свой завтрак. Выплюнув всё что съел, но не растеряв смелости, он поднял кинжалы трясущимися руками и пошел следом за псом в детскую спальню.
Предоставив матери придти в себя в одиночестве, я составил компанию Кире, волнуюсь за него гораздо больше, чем за женщину хирурга. Юный возраст и страх могут сыграть с ним злую шутку и оставлять младшего брата один на один с тварью я побоялся. И не зря!