Кирилл и малышка снова дико закричали. Лежащий на полу пёс завизжал и перекувыркнувшись через спину рухнул всей массой на оконное стекло, ставшее вдруг полом. От глубоких порезов на груди в процессе падения пса меня защитила кожаная жилетка, и его когти не оставили на мне следов.
Однако меня всё равно накрыло волной боли, от сильного толчка я треснулся ухом о собственное плечо, и кажется, оглох. Для меня вдруг наступила полная тишина, напугавшая не меньше, чем перевернутый автомобиль.
Оказалось, что мать, ударившись головой о руль, потеряла сознание. Брат и малышка замолчали, наверняка тоже отключившись из-за полученных ран или болевого шока, а я начал задыхаться под своим весом.
Крики детей, визг собаки, и вырвавшийся у меня сам собой мат не смогли перекрыть повторяющиеся удары в дно машины. Несколько секунд нас качало вверх и вниз. Потом мы услышали, как с металлическим скрежетом тварь отрывает одно из колёс, подцепив его рогами.
В лежащем на боку автомобиле от травм спины или шеи меня спас ремень безопасности, на котором я повис в неудобной позе. Руки тряслись, тело давило на крепёж и мне никак не удавалось освободиться от крепко держащей меня лямки.
А подо мной, скрючившись на окне, стонал несчастный пёс. Находясь в узком пространстве, охваченный дикой паникой и болью, он пытался подняться на лапы, с каждой попыткой издавая такие жалостливые звуки, что моё сердце сжалось, и на глазах невольно выступили слёзы.
— Лежать Лордерон! Лежать! — заорал я, испугавшись, что он ещё больше покалечиться сам, и меня покалечит. Но пёс, словно с ума сошел, пытаюсь вскочить.
И тогда впервые в жизни я увидел, как выглядит открытый перелом. Из передней лапы собаки наружу торчала порвавшая кожу сломанная кость. От увиденного волосы на голове зашевелились, мне стало дурно, и я начал задыхаться.
Самка Тауруса продолжала нападать, бодая гигантскими рогами дно машины, и пытаясь вскрыть её, как консервную банку. Мы болтались на ремнях и единственное, что осталось, это орать и надеяться на бронированный корпус и простое человеческое везение.
— Ребята! Все живы? — пришла в себя мать. — Если повезёт, то она до нас не доберётся!
— Угу! — с трудом, но мне удалось отцепить крепёж. — Но существует и другой вариант: машина может загореться, и тогда на обед у коровы будет жареная человечина!
— О, Боже! — испугалась мать, — Нужно срочно выбираться из машины! — Одной рукой она схватилась за руль и, повиснув на нём, принялась отстёгивать свой ремень. Весит она намного меньше меня, но руки не менее мускулистые, чем мои. Легко освободившись, она упёрлась ногами в панель приборов и в спинку нижнего сидения и осторожно опустилась вниз, пытаясь помочь детям.