Настя тоже подошла ко мне, но вместо того чтобы сказать: "Я же говорила!" – вдруг осторожно коснулась моей головы и мягко погладила её:
– Не расстраивайтесь, они ещё слишком маленькие для таких игрушек…
– Точно! – подскочил я, сам не свой от этих странных прикосновений, из-за которых выворачивало наизнанку. – Мне нужны дети постарше…
Мы с Настей стояли так близко друг к другу, что, наклонись я чуть-чуть – и мог бы коснуться губами её головы. Сам не понимаю, откуда такие мысли. Зачем мне её целовать? Это просто смешно и никому из нас не нужно, но идея такого эксперимента прочно засела в голове: интересно, что бы я почувствовал и как бы она отреагировала? Однако, в любом случае, подобные опыты не следует ставить прямо тут: Анастейша точно не обрадуется, если я начну приставать к ней прямо на виду у воспитанников и персонала детдома.
Девчонка пожала плечами:
– Без проблем. Тут всяких детей хватает. А вертолёт не поломан?
– Поломан, но я надеюсь, его можно починить.
– Хорошо. Тогда скажете мне, когда почините – я отведу вас к старшим. Только… не рассчитывайте особо ни на что – те ребята ещё сложнее в общении, чем маленькие. У них там то ли армия, то ли мафия – я не разберу. Мне тяжело с ними.
Вот оно что! Ну вот наконец и поле для меня. Уж я-то в иерархии всегда был на самом верху, и теперь наконец смогу подняться выше моей надзирательницы.
Тут Настя ахнула, глянув в сторону веранды. Я тоже обернулся и обнаружил татаро-монгольское нашествие на мои дары. Детишки бесцеремонно копались в пакете, доставая оттуда всё то, что я должен был вручать им (а может, и не только им – что-то и другой группе оставить), и тут же устраивали драку за игрушки. Один мальчик долбанул другого автоматом, а две девочки тянули говорящего котика в разные стороны, и он уже всерьёз подумывал разорваться на части. Мы с Настей кинулись на подмогу игрушкам, но спасти удалось немногое. Однако самым большим сюрпризом для меня оказалось то, что, как только страсти вокруг подарков утихли, они резко стали никому не нужны. Уже через какие-то десять минут я заметил валяющуюся на траве Барби, закопанного и забытого в песочнице котика. Автоматом тоже никто не играл – дети предпочитали изображать войнушку при помощи палок, найденных под деревом.
– Зачем же они распотрошили пакет? – недоумённо спросил я у Насти.
Она пожала плечами:
– Так почти всегда бывает: новые игрушки интересны первые пять минут – из-за самой своей новизны, а привязываются малыши почему-то к самым простым вещам вроде палок и камешков.
Тут к ней подбежал мелкий пацан и показал сидящего на крошечной пухлой ладошке красного жучка с чёрными пятнышками.