–Эй! Кто там? Откройте, я здесь! – закричала она.
В ответ никто не ответил, ворота не открылись. Вместо этого по ту сторону раздался дикий крик человеческой боли, и не один. Кричали много людей, будто пытались спастись. От страха Каныкей выключила фонарик, укуталась в бушлат и спряталась за стеллажами в дальнем углу.
Крики закончились также неожиданно, как и начались. Стало совсем тихо. По ту сторону ворот снова уже никого не было. Что же там такое могло произойти? К сожалению, Каныкей нечего не понимала. Телефон совсем разрядился и даже включаться не хотел. От отчаяния девушка заплакала. Дав волю чувствам, она немного успокоилась. Она жива и это главное. Нужно взять в руки и ждать. Её обязательно найдут.
Каныкей ощутила чувство голода. С фонариком она прошлась вдоль стеллажей, взяла нанку консервированных персиков, в камере пару куриных яиц и устроившись на мешках, постелив картонную коробку стала кушать. Яйца она выпила сырыми, аккуратно разбив скорлупу, а персики оказались настолько сладкими, что Каныкей не заметила, как стрескала целую банку. В неё она налила воды из 20-литровой бутылки и этим закончила свой ужин. Теперь можно устраивается на ночлег, так и быстрее время пролетит до утра. Она сдвинула по удобнее мешки с гречкой, накрылась бушлатом и уснула…
* * *
Каныкей не знала, сколько прошло дней, месяцев, а может уже и целый год. Не было возможности вычислить какое сегодня число на календаре. Даже не понятно, что сейчас на улице день или ночь. Да это и не имеет значения. Какая разница если время идёт в одной поре. Сейчас она помоется после сна, сообразит что-нибудь поесть, а потом станет придумывать, чем заняться до момента как снова захочет спать. Можно будет устроить концерт перед пустыми бутылками, или сбивать пустые банки с полок, развлечений у неё полно. На самом же деле Каныкей уже сходит с ума…
Надежд выбраться она уже не питала, смирилась. Видимо последние дни придётся провести на этом складе. Продуктов пока хватает, большое количество уже испортилось, но всё равно ещё существовать можно. Так зачем тянуть с ожиданием, если можно закончить всё прямо сейчас? Есть трос, есть высокий стеллаж. С него можно спрыгнуть и мучения закончатся. Там на небесах поймут, что выбора у неё не было. Поймут и пропустят в вечную жизнь, где будет хорошо. Единственное, что Каныкей хотела больше всего так это увидеть своих родителей. Они даже не знают, что с их дочерью. Скорее всего, переживают. Простите мама и папа…
Всё-таки не зря Каныкей думала о самоубийстве. Она действительно начала сходить с ума. Вот галлюцинации уже начались. Ворота открываются, и перед ней стоит человек во всём чёрном с автоматом в руках. Убить её он не сможет, потому что не настоящий. Остаётся трос…