Глядя на эту неопрятно-рыхлую молодую женщину с отекшим лицом и круглыми, на выкате, глазами, профессор поймал себя на мысли, что испытывает нечто вроде неудобства, неловкости за свое столь изобильное благополучие. Эта неловкость еще более усиливала раздражение по поводу очевидной необходимости предстоящего увольнения.
Вдруг спасительная мысль озарила его.
– Тут вот какое дело, дорогуша. Поскольку в лаборатории вам работы нет, я направляю вас в виварий. Оформим вас на должность… -
Он на мгновение задумался, вспомнив о ее высшем образовании.
– … инженера по разведению животных. Надеюсь, вы согласны.
– Да… – только и могла промолвить ошалевшая от столь удачного исхода Ольга.
Не вполне еще переварившая произошедшее, она, как сомнамбула, забрела в комнату для сотрудников и поведала им о беседе с профессором. Закончив рассказ, Ольга озадаченно промолвила:
– Вот только не знаю: инженер по разведению – это что делать-то надо?..
– Известно, что: мышей трахать! – сострил кто-то из присутствовавших, и вся комната грохнула от смеха.
Так решилась Ольгина судьба.
Животные, между тем, оказались созданиями незлобливыми и безответными. Разводить их нужды не было: как и люди, они и сами плодились отменно при условии сытости и доброго здравия. А вот что было действительно нужно – так это за ними прибираться. Постепенно Ольга привыкла и к синему халату, и к запаху сена и испражнений, и к нехитрым обязанностям уборщицы. О высшем образовании и университетском дипломе понемногу все забыли, и жизнь ее потекла из года в год, растворившись в размеренных буднях вивария.
Сегодня Ольга была в настроении – день зарплаты – и щедро бросила на решетку нестандарта два черствых батоновых ломтя вместо положенного одного. «Жри, заморыш», – ласково пробормотала толстуха. Мышонок встал на задние лапки и, сноровисто протащив батон сквозь металлические прутья, с аппетитом захрустел…
– Почему вчера не вынесла мусор? – высокий, до фальцета, голос разорвал привычную тишину, заставив Мышонка на мгновение замереть и перестать жевать. Голос принадлежал Зинаиде – заввиварием и Ольгиной начальнице.
– Уберу позже, еще не полный бак! – огрызнулась Ольга, и снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием сухих хлебных крошек, разгрызаемых тысячами зубов.
3
Эта совершенно особая звуковая палитра тишины вивария стала первым впечатлением Зинаиды, переступившей порог этого подземелья много лет назад. Незадолго до того после чересчур долгого запоя уволили пару уборщиц – «лаборантов по уходу за животными», как метафизически туманно позиционировалась эта работа в трудовых книжках. Тогдашняя заввиварием написала от руки с десяток объявлений «Требуется…», расклеив их на остановочных столбах вокруг института. После этого и появилась Зинаида – молчаливая, исполнительная, работящая.