Пес крутился рядом, облизываясь.
– Дедуля, отдай мне! Я буду Айболитом! – заныла пятилетняя Наталка.
– Да зачем тебе… я ее в лес унесу!
– Ну деду-у-у-уля! Там ее волки съедя-а-ат! А я вылечу!
Дедуля еще раз скептически осмотрел раненую Звездочку.
– Не знаю, Наталка. Как ты ее будешь лечить?
– Ну как? Йодом мазать!
– Ее и кормить надо!
– Кормить?
– Пойди, спроси у бабы молоко и соску, надо их покормить! А то до города не довезу. И йод попроси, и бинт! – начавшиеся было слезы у Наталки мгновенно высохли, и она кинулась бегом выполнять дедово поручение.
Лисята вылакали две бутылки молока, только Звездочке ничего не хотелось. Дед ловко прижег ранку йодом и даже попытался перевязать, но лисичка сорвала зубами бинт и забилась в угол, зло поглядывая на своих мучителей.
Назавтра дед взял двоих лисят и уехал с ними в город, на автобусе. Мишаню прихватил с собой. Деду, известному на всю округу охотнику, иногда заказывали поймать лесных зверушек для городского зоосада. В это лето он поставил для детского зоопарка семью зайцев, и вот теперь – двух лисят. Жаль, конечно, что Бойкий перестарался, но все равно денег заплатили достаточно, чтобы дед и Мишаня возвращались обратно довольные, с кучей покупок.
– Деда, деда! – я назвала ее Снежок! – пулей вылетела Наталка из сарая, держа в руках коробку с лисичкой.
– Поставь ее, Наталка, сейчас отдохну и посмотрю на нее… – дед вымыл руки, поел, пошел смотреть на лисенка. Снежок ему не понравился – животное было совсем вялое, носик горячий. Видно, на жаре ранка загноилась.
– Ты ей воды давала, Наталка? – девочка отрицательно покачала головой. – Ну, что ж ты! Неси-ка бутылку с чистой водой!
– Деда, я ее и одеялком куклиным укрывала, и молоком поила – она ничего не хочет! А баба ей ранку марганцовкой промывала! – баба, стоявшая позади Наталки, кивала головой, поджав губы и выразительно глядя на деда. Дед попытался сунуть лисенку соску в пасть, но та даже глаза не открыла. Бабуля, стоявшая позади Наталки, нахмурилась. В её взгляде читалось многое. Дедуля, искоса посмотревший на благоверную супругу, прочел следующее: «Ну ты и дурень! Приволок больное животное из лесу! Оно ж помирает! Что, на глазах у внуков кончаться будет? А если куснет Наталку? А вдруг это бешенство? Воду-то не пьет?»
– Не бешенство, – неожиданно для себя, вслух, сказал дед и прикусил язык. Баба приподняла брови, широко раскрыла глаза и покачала головой, встав в позицию «руки в боки». Это означало: «Да ты шо? А если бешенство, тогда шо? Тридцать уколов в живот дитяти делать? А возить за тридевять земель в район ты будешь? Ну, вози, вози! Айболит хренов!»