– Нет, Катя не приглашала меня домой. О родителях ничего не говорила. Только вот – при встрече с моими родителями, когда мы сидели вечером за столом, она сказала, что её родители… чем-то торговали. Разбились на машине.
– Если бы не знал тебя с детства, – Степан Николаевич взглянул в глаза Саньке, но кроме страха, растерянности там ничего не увидел. – Отпущу тебя домой. Распишись вот здесь – это подписка о невыезде. Знаешь, что это такое?
– Нельзя из посёлка уезжать.
– Верно. Сейчас пойдёшь в седьмой кабинет, там с тебя отпечатки пальцев снимут. Не трясись, так надо. Виталя, – обратился к лейтенанту, – проводи парня. И по дороге заведи в туалет – пусть холодной водой умоется.
Санька спустился с высоко крыльца полиции, ноги онемели, и парень сел на скамейку под кустом сирени. В тени, от прохладного ветерка, голова перестала кружиться.
«А ведь пять дней назад, когда мы с Катей приехали в Отрадное, я был самым счастливым человеком, влюблённым в самую лучшую на свете девушку», – подумал Санька и заплакал.
День 1
Старенький «Москвич – 412» кофейного цвета жалобно скрипнул на ухабе и остановился у здания автовокзала. Июльское жаркое солнце пекло через лобовое стекло, панель нагрелась – не притронуться. Сергей Леонидович решил подождать сына на лавочке в тени раскидистых берёз. Посмотрел на часы «Командирские». 12.30. Ещё целых сорок минут ждать. И то, если старый «Пазик» не сломается в дороге.
Три месяца назад Сергею Леонидовичу исполнилось сорок два года. Выглядел он моложаво. Густые волнистые волосы ещё не тронула седина. Рост метр восемьдесят. Плечи широкие. При встрече на таких мужчин обычно заинтересованно поглядывают молодые женщины. И такие взгляды, что скрывать, радовали, значит, есть в нём ещё что-то интересное. Хотя сама жизнь – скучная до омерзения. Работа – дом – работа. Цифры, цифры, цифры… тысячи, миллионы. А самому на жизнь едва хватает. В санаторий один раз ездил, и то, в местный, убогий, по бесплатной путёвке. Из крупных городов только в краевом центре был. Теперь ещё сына Саньку учить. Хорошо жена работящая: куры, гуси, свиньи, корова, два бычка. Жалко её, на старуху стала походить, и одевается по-старушечьи. А ведь ещё сорок всего. Да и бесполезно на жизнь жаловаться. Хорошо, у него хоть такая работа есть. Многие мужики совсем без работы. Спиваются.
Сергей Леонидович сел на деревянную лавочку в стиле пятидесятых годов. Над головой нависла скульптура девушки, с чем – не понятно: руки, одна нога и голова у скульптуры оторваны, и как сломанные кости торчит ржавая арматура.