Дамаск неопределенно мычит и тянется за бутылкой. Эк его развезло с непривычки.
– Нет. Я смогу позволить себе бокал вина только завтра.
Изображаю легкое сожаление из-за того, что приходится отказывать учителю, и направляюсь к выходу. Ждать придется с полчаса. Не когда уснет Дамаск. Этот свалится после следующего же бокала. Ждать придется, когда угомонится мальчишка. Как ни пьян учитель, а размести я гостя где-то еще, это вызвало бы у него подозрения. Параноик, куда деваться. По себе знаю. А если мальчишка и почувствует сквозь сон что-то лишнее, так оформим ночным кошмаром. После потрясений этого дня – нормальное дело.
Размышляя таким образом, я успеваю сделать от силы шагов двадцать. Потом за спиной раздается отчаянный вопль, а волна Силы буквально пнула меня пониже спины, разворачивая на сто восемьдесят градусов.
– Не подходи! Убью!
Первое, что бросается в глаза – это разлившееся из разбитой бутылки вино. Густое и темное, словно кровь. Вторым нашелся отскочивший от перевернутого столика с закусками и экстренно трезвеющий Дамаск. И только после очередного вопля – требования не подходить и отвалить от него нафиг, нашелся Скайуокер. Нашелся в углу, с бутылочной «розочкой» в руке.
– Сила Великая, что здесь происходит?
– Сказал, не подходи, пидор озабоченный!
– Брось стекляшку, порежешься.
– Обломись, гад! Не дамся!
Не врет. Он действительно готов полоснуть себя, попробуй мы приблизиться. Какого ситха? И тут до меня дошло, чего именно испугался мальчишка. Мог бы сразу сообразить, в какую сторону пойдет работать мысль у выходца с планеты победившего криминала.
– Занятно-занятно, в педофилии меня еще не обвиняли, - хихикает за спиной Дамаск.
Занятно ему! Как мальчишку успокоить, лучше бы подумал, естествоиспытатель хренов. В той дыре – Татуине, небось, каждая первая сказка про извращения сильных мира сего.
– Послушай меня, Энакин. Мы не собираемся тебя…
– Ага! Так я вам и поверил!
У Скайуокера трясутся и руки, и губы. Но пока это обыкновенные человеческие страх, отчаяние, злость, решимость. Но я вижу, как в глубине готового выскочить из груди сердца собирается темная, огненная Сила. Чуть-чуть подтолкнуть и… Нет, не сейчас. Мы к этому банально не готовы. Поэтому продолжаю успокаивать.
– Да послушай же меня, дурачок! Тебе не хотят зла!...
– Мне самому понравится? И платят хорошо?
– Вот шаак упертый! Ладно, разговаривать утром будем. Сейчас тихо, по стеночке пятишься к своей комнате. Запираешься. Да хоть баррикаду из мебели строишь, если неймется. А мне спать пора: выборы завтра.
– Стойте, где стоите! – вроде бы чуть успокоился Скайуокер.