Апрель. Луна. Водицей талой
Сочится совесть…Уф-ф… Молчу.
***
Какая грусть… Безмолвна и проста
Душа вуалью чёрною укрыта,
Как чистая бутыль она пуста,
Прозрачна и беспомощно открыта.
В зелёном мраке тусклого стекла
Растаял след от запоздалой страсти…
И лишь слеза бессмысленно стекла
Со дна, взамен иссякнувшего счастья.
***
Я не люблю денег за то, что они
Сеют горе, зло, вражду.
И в самые страшные, смутные дни
Наивно верю и жду,
Что придёт другая, умная власть,
Объявит: «Наживе – бой!».
И люди ещё наживутся всласть,
Как птицы… И – мы с тобой.
***
Прозрачно-сумрачная жуть…
Ах, это небо, эти птицы!
Ну как же хочется нырнуть
И в бездне синей раствориться!
Чем занят мир? Считает мух!
И ты – за ним, мечтатель хворый?
Нырнуть!.. Захватывает дух –
Какие щедрые просторы!
***
Качнулась церковка простая –
Колокола, колокола!..
А у меня сума пустая
И недоделаны дела.
И недослушаны упрёки…
О чём я? Ах, волшебный звон!..
А грусти тонкие намёки –
Из сердца – вон! Из жизни – вон.
***
Прекрасный мир сияет ровным светом,
Смотрю на небо – глаз не оторвать!
Блуждает в звёздах чистая планета,
Где не был я, и где мне не бывать.
И хорошо! Пускай она кружится,
Зелёным светом дразня и маня.
Душа, искрясь кометой, веселится!
И нет минут счастливей для меня.
Голубела за окнами даль,
Ожидая разлива рассвета,
Мне сегодня так искренне жаль
Суматошного, тёплого лета.
С холодами опустится грусть
На дороги, сверкая прохладой…
Ну и пусть – что теперь? Ну и пусть…
Ведь и мне успокоиться надо.
Пегас – это, в общем, лошадь,
Точней – быстрокрылый конь.
Не будь он иных поплоше,
Имел бы овёс и «понь».
Возил бы исправно грузы:
Орехи, муку, первач…
А он, обалдев от Музы,
По звёздам несётся вскачь!
Ну что же, Пегас, Ну что же…
Понять это можно, но
Нельзя лошадям… О боже!
Им нужно: возить зерно,
Орехи, муку, капусту,
Не важно – в жару, в мороз…
Ах, как было в небе пусто,
Когда б он любил овёс!
Когда теряются слова
В глуши бесчисленных сомнений,
Пощады просит голова –
Я приглашаю привидений.
Они влетают в тот же миг,
Садятся рядом или ходят,
И прикрывая смутный лик,
Глядят в упор и глаз не сводят.
Потом беснуются всю ночь:
Хохочут, вьются в дикой пляске,
Но засветает – тут же прочь
Летят, как будто в старой сказке.
Но вот луна, и кто-то вновь
Страдает, плачет и смеётся!..
А стихнет шум – шальная кровь
Стихами тёплыми прольётся.
А. Фету
Пригорюнился старый плетень,
Придавило избушку судьбой,
И сутулая, тёмная тень
По пятам семенит за тобой.
Ледяными руками берёшь
Карандаш, раскрываешь тетрадь
И так тонко, мучительно лжёшь,
Как никто не посмеет солгать.
А потом – запылают листы,
Обратятся в бесформенный ком…