Все мы были полны надежд и озарены творчеством. Музыка лилась на нас свыше, словно из рога изобилия, портал был открыт нараспашку. Мы летали на репетиции, минуя метро, электрички, перемещаясь в пространстве на вайтманах, освоили телепортацию, питание праной и телепатию.
«Да ну, эти концерты! Репетировать мешают!» – смеялись мы и придумывали, придумывали, придумывали…
Помню один из первых концертов в «Арбат Блюз клубе». Клуб находился в самом начале старого Арбата, в одном из переулочков. Народу собиралось всегда уйма! Полный зал! Популярное было местечко. Выступать там было ответственно. Директор, Саша Царьков, напоминавший мне Роберта Планта, ибо носил тогда длиннющие кудри цвета золотой пшеницы, очень хорошо к нам относился, и мы играли в этом клубе довольно часто.
Однако первый концерт стал для меня испытанием. Я сильно нервничала. И на нервной почве заболела. Дико болело горло, и, конечно же, я осипла. Психосоматика, чтоб ее. Это я теперь понимаю, а тогда мне было страшно. Как же я буду петь, если голос звучит вместо серебристо-золотистого сопрано сиплым контральто? От мамы по наследству мне достался один старинный певческий рецепт для быстрого восстановления голоса: коньяк, мед и желток. Нужно все это хорошенько перемешать и рассасывать понемногу. В общем, что уж говорить… С коньяком я слегка переборщила…
На сцене так же сильно нервничающие музыканты долго включались. Потеряли какие-то кабели, потом нашли. Соло-гитарист Володя все искал для себя место, крутился, подключался, ручки громкости настраивал, настраивал. Наконец-то успокоился и встал по правую руку от меня, забившись почти в кулису.
Я же все это время маялась около микрофона, наблюдая за тем, как зал наполняется и наполняется прибывающей публикой, и прикладывалась к целебному снадобью. И тут Дима Пронин говорит мне тихонько:
– Ну что ты стоишь просто так?! Поговори с публикой.
– Да?! А о чем?
– Да о чем хочешь! Поздоровайся! Расскажи что-нибудь! Ты ж фронтвумен!
Ох… лучше бы я молчала. Но команда была дана, и я честно стала ее выполнять.
Наверное, меня несло. Из всего мною сказанного помню точно только одну фразу, которая показалась мне особенно стыдной, ибо на этой самой фразе я зачем-то сделала шаг в сторону соло-гитариста, наступив на шнур от его гитары. Шнур этот с электрическим грохочущим скрежетом вылетел из своего гитарного гнезда, оглушив всех присутствующих.
– А хотите, я вам сказочку расскажу?! – Бабах! Бзды-ы-ы-ы-ынннь! Уау! Зал взвыл то ли от хохота, то ли от звуковой волны.
Помню особенный взгляд соло-гитариста. Ох… прости меня, Вова… После этого Володя всегда относился ко мне с некоторой опасочкой. Мало ли что…