– Вы мне льстите?
– Никак нет. Могу ли я вас угостить напитком? Мне будет приятно вас угостить.
– Да конечно.
– Что будете пить?
– Можно просто томатный сок?
– Да, конечно. Сегодня для вас можно все.
Именно с этого момента у них начался продолжительно долгий разговор. И уже через пару часов он вместе с ней прогуливался по набережной. Ее прекрасные глаз были еще отчетливей при свете ночных фонарей. Он еще раз посмотрел на нее и сказа про себя: « Боже, я люблю ее». Они шли как раз к ее дому, она проживала вместе с родителями. Отец ее был местным судьей, а мать домохозяйка.
Диксон, набрав глубоко воздух в легкие вымолвил:
– Знаешь, мне было очень приятно с тобой погулять.
– Мне было тоже с вами приятно гулять. Вы настоящий джентльмен.
После минуты неловкого молчания он взял ее за талию и поцеловал. Колени ее немного дрожали, поэтому он ее держал еще крепче, чтобы она не упала. Ее губы были настолько нежные словно шелк. Она его, слегка оттолкнув спешно пошла к двери дома и скрылась из вида. Он немного растерялся и еще минут пять простоял в том же положении. Повернулся и пошел обратно к тебе в казарму. Пройдя пару шагов, остановился, закрыл глаза, крикнул: «Боже, я люблю ее!».
К большому счастью его отсутствие в казарме никто не заметил. Когда он лег на свою жесткую кровать, то думал только о ней, и так продолжалось еще два часа, пока он не уснул.
Пока мистер Диксон спал на своей жесткой кровати и видел прекрасные сны, где он вместе с Мэри, мир охватил хаос. Фашистские самолеты уже разбомбили испанские войска и начали стремительно расширять свои границы.
Утром мистер Диксон чувствовал себя прекрасно, он услышал от командира, что фашисты стремительно завоевывают всю Европу. И деваться курсантам теперь некуда. Ну что же подумал Диксон, если суждено умереть на войне пускай так и будет.
Подготовка армии уже началась, все чего то ждали. Ежедневные тренировки изматывали мистера Диксона, но единственное что ему давало сил это Мэри. Они продолжали встречаться каждый день. Он дарил ей цветы, она смущалась. Особенно ему нравились вечерние прогулки с Мэри, когда солнечные лучи уже теряют свою яркость, а лицо прекрасной Мэри все больше приобретает красоту. В один из вечеров она спросила Диксона:
– Ты ведь не уедешь на войну? Ее глаза смотрели прямо на Диксона, и он мог увидеть, как там медленно скапливаются прозрачные слезы.
– Это мой долг!
– Но как же я? Что мне теперь делать? Как мне быть без тебя, я не понимаю?
– А что ты?
– Я ведь с ума сойду без тебя!
По ее щекам начали стекать горькие слезы. Ему стало еще больше не по себе. Он безумно сильно хотел быть с ней, но чувство собственной гордости ему не давала покоя. Что подумают другие?