– Задавайте, хотя я не знаю чем Вам помочь.
– Вы видели эту девушку ранее?
– Нет.
– Она что-нибудь Вам оставляла? Пыталась рассказать что-то?
– Ничего не оставляла и ничего не рассказывала. Я ее сразу выставила из кабинета.
– И она никуда не ушла?
– Нет.
– Вас это не удивило или не насторожило?
– Нет.
– Понятно. Спасибо за информацию. До свидания.
Когда Дима был уже в дверях, Ирина Юрьевна вдруг сказала:
– Вы знаете, она чем-то напомнила мне мою дочь. Своим поведением, манерой общения. Даже внешностью. Но это ничего не значит. Я еще не так стара, чтобы иметь взрослую дочь.
– Да, конечно! Еще раз до свидания.
Дима теперь понял, где искать Свету. С помощью удостоверения он может попасть и в психиатрическую больницу. Но что придумать, чтобы ее оттуда вытащить, под каким предлогом? Дактилоскопировать, сфотографировать, опросить, провести опознание… Но все это можно провести в стенах больницы. Врачи так и скажут. А вдруг кто-то из милиции уже приезжал и все это проделывал?
Тогда остается один вариант – взять с собой Валентину Николаевну, выдать ее за мать Светы, провести опознание и составить протокол. Врачи будут обязаны выдать Свету по желанию матери. Лишь бы не спросили документы. В этом случае он будет гарантом.
План был готов. Теперь можно было возвращаться на «базу». Дима ухмыльнулся на свою привычку называть свой райотдел «базой». Теперь он называет этим словом чужой дом.
13
Пока он пробирался обратно, с запада на город надвинулась черная грозовая туча. Дима зашел сначала в дом к Марии Петровне, где застал Аллу за примеркой нарядов. Она обрадовалась его появлению.
– Вот сейчас надену кофту с бусами и я готова.
Не стесняясь Димы, и даже, наоборот, специально напоказ Алла сняла с себя рубашку. Расстегивая пуговицы, она вызывающе смотрела ему в глаза. Дима отвернулся, но краем глаза успел заметить ее колыхающуюся грудь. Алла улыбнулась в ответ.
– Не соблазняй его. Он верен своей жене, – сказала вышедшая из-за печки Мария Петровна.
Алла опустила глаза и быстро одела кофту. Она сама себя не узнавала. Куда делись ее скромность и целомудренность? Где же ее гордость, в конце концов? Что это – любовь? С каждым днем Дима все больше и больше завладевал ее мыслями. Она ловила его взгляды, начинала тосковать, когда он уходил. Ложась спать, она долго не могла заснуть, фантазируя о семейной с ним жизни.
«И все-таки, я ему нравлюсь! И если бы не Валентина Николаевна тогда ночью, то…!» – подумала Алла и жаркая волна прошла по ее телу, расплескавшись где-то внизу живота. Она застыдилась своих крамольных мыслей и, чтобы никто не заметил выступившего румянца на щеках, стала примеривать бусы.