– Бульк –ааа! Вы что делаете, бульк.
– Не орать! Люди спят, – грозно шепчу я, и помогаю выбраться новоявленным Ромео и Джульетте из прохладной утренней воды. – Чтобы к завтраку спальник был сухим! – командирский приказ. И иду спать. Но уже не до сна. «Дети, мать их» Решаю отправиться за хлебом в ближайшую обитаемую местность. Вчера галчата горестно вопрошали весь вечер: А хлеба нет? Так что вспоминался, прости меня господи, голодающий Ленинград времен блокады.
– Да, нет! Весь утопили, даже сухари, вчера отвечал им я.
А сегодня, решил исправить это недоразумение.
– Как ты тут, братан, один? А где тут ближайшая деревня? – спрашиваю я у зевающего Ильи. Очередной раз, без разрешения заглядывая в его одинокую палатку. «Интересно, чего он так не выспался…»
– За тем леском, км три, – Илья ткнул своим пальцем в сторону очередного бесконечного поля, за которым начинался хилый лесок.
Захватив в вожатской палатке свой рюкзак, я лечу вместе с ветром – прямо по полю. А ветер заколыхал нас вместе с высокими травами и от этого колыхания на душе возникает покой и усмирение всех глупых – ненужных желаний, хотений и мечтаний. Главное – просто быть, стоять на земле и парить, идти по этому полю вдаль светлую.
Я даже не спросил названия этой деревни, на мою удачу торговая лавка, больше похожая на сарай с окном и с разваливающимся крыльцом находилась на ее окраине и начинала работу с семи утра, функционируя до десяти дня, подчиняясь особому ритму местной жизни. Отчего так? Я не знаю…
Запихав в свой рюкзак десяток буханок хрусткого, пышущего теплом и оставляющего на пальцах следы подсолнечного масла белого хлеба, я задумался о бутылочке холодного пива. Чисто для снятия стресса. Однако в этом местечковом продуктовом раю из всех видов пива был лишь один – Балтика №9.
На мой вопрос:
– А не найдется ли у вас чего ни будь другого кроме вот этого пойла?
Милая, молодящаяся продавщица лет сорока, ответила, что другого не держим, так как: не берут.
И я решил взять что есть. Быстренько проглотил эту гадость, чтобы не чувствовать вкус. Меж тем утреннее солнце начало наливаться зноем летнего дня и я опьянел. Причем мгновенно и сразу – в зюзю. То есть, перед глазами золотистый туман, в ушах шум, ноги заплетаются и пытаются от меня убежать. Пришлось искать реку. Не знаю как я ее нашел, как разделся… отмокал наверное с полчаса, а может минут сорок. Значительно протрезвев, я вдруг понял, что не понимаю в какую сторону вдоль реки мне идти – вверх или – вниз, такой вот «географический кретинизм», обостренный негативным воздействием алкоголя.