В этот момент я повернул в сторону Шереметьева-2, чтобы развернуться у аэропорта и ехать в Москву. И яркие фонари вдоль обочины вдруг высветили лицо моей спутницы настолько, что, наконец, я смог его хорошенечко разглядеть.
Какое оно все же особенное – лицо счастливой бабы, хоть она и проститутка! Все на нем прописано до мельчайших черточек, одухотворено и проникнуто светом! И предвкушение того, что хоть сегодня ее не будет лапать дядька, пропахший табаком! Что не придется ей вспоминать упражнения с бананом, которым ее учили для «правильного» секса! Что никто ее не ударит, не прижжет окурком, не заставит «крутить солнце» на групповухе, не убьет, наконец, и не выбросит изуродованное тело в сугроб!
Где-то на полдороги к терминалу нас нагнала милицейская машина и, обойдя слева, «скомандовала» остановиться.
– Пожалуйста документы, – вежливо попросил лейтенант-«пэпээсник».
– В чем дело, командир?
– Пустая формальность, проверка. У вашей спутницы документы есть?
Второй мент, сержант, поправляя на плече автомат, тем временем приоткрыл пассажирскую дверку моей тачки.
– Какие ещё документы?.. – начал было я.
– Спокойно, – ухмыльнулся сержант, очень красноречиво оглядывая потупившую взор проститутку. – К вам у нас претензий нет. А вот девушку придется забрать в отделение для установления личности. Может, хотите поехать с нами?
Ментовская машина была той самой, которая стояла на обочине у «точки». И «мамка» зачем-то возле нее крутилась, пока я доставал бутылку из-под педалей.
Надо ж, развела. Меня, можно сказать, – на широкий и гуманный жест. Проститутку – на столь непродолжительное счастье.
Ты помнишь, девочка моя, с чего началось наше знакомство? Не помнишь. Да и что ты могла помнить, находясь в ту пору, когда я еще мучился выбором, в неведомом мне Магдебурге, в руках брюхатого немца с явно плохой наследственностью, словно его бабушка была замужем за собственным кузеном?
Не злись, девочка моя. Мужики они все такие – не переносят соперников, отстаивая свое право первой ночи. У нас с тобой все было иначе…
Я расскажу, что было до тебя.
В нашей стране по очень и очень многим причинам, суть которых ты все равно не поймешь, категорически запрещалось многоженство в понятном для нас с тобой смысле. Иначе некто с рыбьими глазами мог прийти к тебе домой и спросить, на какие шиши ты приобрел очередную подругу. Тогда ведь нельзя было заработать, можно было только украсть. Но чтобы перед цивилизованным миром советский человек выглядел богатым, ловкачи придумали народную на века жену-товарища с именем во множественном числе «Жигули».