– Слышь, – бросил «гиена». – Давай меняться! Давай не ссы! Ты что, ссыкуха? Я тебе свой телефон, а ты мне свой.
Леха, опустив смиренно голову, смотрел на обшарпанный, копеечный телефон «гиены».
– Че молчишь-то? У тебя все равно его заберут, а я тебе свой даю. – Помогай мне! Помогай помочь тебе! Аа!? – кричал в лицо Лехе «гиена».
Увидев, что Леха молчит, боится, теряет «свободу», не знает, что сказать и уже готов отдать свою «связь» с домом, я быстро подбежал и влез в разговор:
– Лехин телефон на твой «тапик» не похож, – быстро выдал я. – Обмен тут будет не равноценным.
– У этого «талого» ссыкуна все равно телефон отберут! – тыкая пальцем в сторону Лехи, возразил «гиена».
Из-под его быковатых густых бровей меня сверлил колючий черный взгляд.
– Взамен ничего не дадут! Еще лицо сломают. Понимаешь, ты! Аа!? – добавил он.
– Не факт, что отберут, – ответил я.
– Понимаешь, помочь думаю! – заливался гневом «гиена». – Хочу, чтобы этот черт маме позвонил иногда!
– Давай не будем меняться, – отрезал я.
– Те какое дело? Пусть он говорит, – с наездом, сделав шаг вперед, ответил «гиена».
– Не знаю. Обмена не будет, – стоя на том же месте, спокойно ответил я.
– Я запомнил, – с прищуром высказал «Гиена».
Покосившись и посмотрев мне внимательно в глаза, он ушел.
Позже я узнал, что «гиена» собирал против меня группу людей, хотел наказать – избить дужками от кровати, пока я спал, чтобы я больше не влезал не в свои дела.
Стоило «гиене» уйти, как в кубрике появились танкист, с которым у нас был поединок, и еще три человека. Они стали кричать, давать команду «строиться в шеренгу на взлетке». Мне показалась эта команда совершенно тупой и неубедительной, строиться я не пошел. Один из танкистов сказал, что «надо бы построиться», я ответил: «Мне не надо», и он, потупив взгляд, удалился. Мои товарищи стали строиться на взлетке в одну шеренгу. И тут началось самое интересное: танкист дал команду вывернуть карманы и показать их содержимое. Ребята стали покорно выворачивать содержимое своих штанов и кителей. Показались телефоны, деньги, другие вещи. Подтянулись «местные», и вот уже перед шеренгой стояла целая толпа.
– Че есть у вас, все показывайте! – объявил один из танкистов.
– У вас все равно все отберут. Морды поломают. Поэтому лучше нам отдайте, мы можем и на размен пойти.
– О! вон того малого сапоги – мои! – послышалось из толпы.
Местные солдаты внимательно разглядывали одежду ребят. По их разговорам уже можно было понять, кто что присмотрел для себя, а кто забил вещь на перепродажу.
– В общем, нам все отдавайте, по-хорошему говорю, – продолжал танкист. – Пока мы вас не трогаем.