Живого жира, так любил приговорить Зигурт, жалуясь племяннику на никчемность короля, любителя сытно поесть и ценителя искусных поваров, в поисках которых он постоянно устраивал глупые состязания…
Так вот, Зигурт считал, что Бенджамин не был способен зачать наследника по причине собственной лени. Его жена, королева Мадделин, могла заинтересовать Бенджи, если только разложить на ее теле гастрономические изыски. И то, его интерес был бы исключительно гастрономическим.
Впрочем, дитя в королевской семье все-таки имелось, хотя по Бриарону ходили слухи, что королева родила его от конюха.
Но Зигурт знал, что это никакие не слухи.
Того конюха он живо спровадил на войну с Истаной, откуда тот благополучно не вернулся. Упокоился где-то под Истром.
Будь на то воля Зигурта, под Истр он отправил бы еще и королеву-изменницу вместе с бастардом, но добряк Бенджи, к удивлению, воспротивился, помиловав предавшую его жену и даже не стал отсылать мальчонку.
Правда, своим он его не признавал, что порядком добавляло двусмысленности ситуации. К тому же, всем давно уже стало ясно, что в мальчике нет ни капли крови ДерХарров, потому что особая, присущая их роду магия, так и не проснулась.
Зато теперь…
— Та девица, которую я соблазнил, она была из рингулов, — вновь пробасил король. — Случилось это на границе с Истаной, семь лет назад, когда мы одержали славную и быструю победу. Ты ее одержал, брат мой! — произнес Бенжди, уставившись на Зигурта глазами-щелками.
Не только ожирение, но и летняя жара не щадили короля. Его лицо распухло, щеки накатили на глаза, делая его похожим на огромного хомяка в роскошных одеждах — Бенджи не помогала ни целительская магия, ни кровопускания, ни примочки.
Впрочем, аппетита это короля не лишило.
Зигурт кивнул, вспоминая ту компанию.
В одном из боев он был ранен и пару недель провалялся в лагере на границе между жизнью и смертью. Но кровь ДерХарров дала о себе знать, так что он выкарабкался и полностью восстановился.
Ту победу одержал не он — еще один минус к памяти Бенджи. Войско вел Маркус ДерХарр, его племянник, которому на тот момент исполнилось двадцать три. Эта была блестящая и славная битва, в то время как его брат прохлаждался в лагере в тридцати километрах от поля боя, дожидаясь вестей.
Оказалось, туда прибыл табор рингулов, и, со слов Бенджи, он повелся на одну их них.
— Ее звали Донка, — с явным удовольствием проговорил король. — Да, я сразу же о ней вспомнил, когда речь зашла о неконтролируемом всплеске магии в Белом Мареве на севере Тарии! Именно тогда я и подумал…