На это я собиралась заявить, что лошадь, еда и их черный день меня нисколько не касаются, но затем сделала глубокой вздох.
Ясное дело, Вейн уже все решил. Мне ничего ему не доказать — сейчас я была не в той позиции, чтобы с ним спорить. Но, кажется, выбирая труппу, я все-таки промахнулась. Нужно было идти хотя бы к тем самым Братьям Тру-ло-ло или же к Джуну!..
Под недовольный гул остальных Вейн разложил деньги — монеты и мелкие купюры, — на пять равных частей, после чего взял приличную пригоршню монет из одной и досыпал во вторую. Ту, меньшую, он протянул Наоми, на что та страдальчески вздохнула, но, опять же, промолчала.
Большую высыпал себе в карман.
Остальные три части были нашим.
— Если кому-то и что-то не нравится, — произнес Вейн с нажимом, уставившись мне в глаза, — этот человек может быть свободным. Здесь никто и никого не держит. Забирай свой заработок и уходи!
— Но именно со мной вы вышли в финал, — отозвалась я, — и без меня вы в нем не победите!
— Это ты без нас не победишь, — пожал он плечами, и его голос прозвучал равнодушно. — Тебе досталась такая же часть, как и всем остальным, хотя я знаю тебя всего лишь несколько часов. Но если тебе очень нужны деньги, ты можешь у меня их попросить. Есть один способ, — он окинул меня выразительным взглядом, — и свободный вагончик… А Шоган и Исса подышат свежим воздухом.
Я закатила глаза. Как же мерзко!..
— Обойдемся без грязных намеков, — сказала ему, решив, что не буду вестись на провокации. — Завтра мы возьмем первый приз, и я надеюсь, что поделишь его честно. И еще, Наоми отработала наравне со всеми, и я не понимаю причины, почему ты настолько не ценишь ее труд.
Впрочем, по глазам Вейна было видно — ему глубоко наплевать, что я что-то там не понимаю.
— Дай мне слово, — наконец, добавила я, — что завтра все будет по-честному! Иначе ты меня больше не увидишь, а я пойду и попытаю счастье у Тру-ло-ло или у того же Джуна. Думаю, мне там будут рады.
Хотя серьезно в этом сомневалась.
На это Вейн, посмотрев на меня, усмехнулся. А затем дал слово, которое, судя по его ухмылке, ни дать, ни забрать обратно не составляло для него никакого труда.
* * *
В расстроенных чувствах, зажимая в руке пятнадцать дукаров, я поспешила домой, в «Веселый Петух». Перед уходом Вейн заявил мне в спину, что завтра они будут ждать меня в десять утра на этой самой площади, после чего мы сразу же отправляемся в дом градоначальника, чтобы осмотреться и подготовиться к финальным выступлениям.
— Хорошо! — сказала ему, а затем выдвинула дополнительное условие, потому что в голову мне пришел один номер.