— Привязать тебя хотел или отходить.
Шепот на ухо звучит будто на периферии. Санта кивает сначала, потом только осознает смысл посыла…
По телу дрожь…
Она не против…
— Но ждать не могу. Потом…
Данила снова целует и вместе с тем вырастает.
Сжимает пальцами бедра, толкается…
И не дает осознать себя в этом — новом — моменте. Куда более остром и желанном, чем танцы без белья посреди толпы. Двигается быстро и размашисто. Решает сам, как будет. Сильнее раскрывает, едет основанием ладони по пояснице — сильнее прогибая…
Через десяток движений, а потом быть вечность, опускается на неё, накрывая собой — горячим, тянет за лицо, губы находит…
И она снова, как чуть раньше, послушно втягивает язык. Посасывает… Чувствует одно за другим проникновения, стараясь податься и им навстречу. Тонет в ощущении неповторимой жадности и желания, чтобы с каждым новым движением он оказывался глубже. Она глубже принимала…
Охает, когда выйдя на одном из, Данила заставляет перевернуться.
Пользуется предоставленными преимуществами. Пусть приходится напрягать шею, но тянется к мужским губам. Сначала сама поднимает ногу повыше, потом чувствует, что Данила держит, толкается членом и целует. А она впивается ногтями в плечи…
Так хорошо. И раньше тоже было хорошо.
И одновременно хочется сейчас же кончить и никогда не кончать — всю жизнь провести вот так — незадолго до…
— Ещё скажи…
Данила просит, ускоряясь… Отрывается, смотрит в лицо. Его — напряженное. Он немного кривится. Ныряет вниз, не дождавшись, втягивает в рот сосок, посасывает, провоцируя искры из глаз…
Санта выгибается, хватает воздух…
— Скажи, пожалуйста…
Дышать, пытается… Пока Данила просит…
Ключицы целует, по шее едет. Языком ведет по скуле, снова нависает…
— Люблю тебя…
Получает, что хотел.
Кривится сильнее, глаза закрывает…
Вжимается носом в ее щеку, продолжает двигаться, только быстрее. И сильнее.
По тому, как он дышит и насколько сильно заведен, Санта знает — уже очень близок. Но упертый. Она раньше должна кончить.
А для самой Санты внезапно будто важным становится оттянуть.
Под закрытыми веками — тоже вспышки. Но эти — ярче, чем на танцполе. Кровь бежит по жилам быстрее. Адреналина под ним — горячим и жадным — вырабатывается куда больше, чем в ночном клубе.
— Любишь, а раствориться во мне боишься, да? — следующий Данин вопрос — неожиданный. И злой.
Он снова нависает. Снова смотрит.
Ведет рукой по животу Санты вниз, вызывая мурашки.
Вот сейчас — не двигается. Задержался в ней. По лицу бродит. Ответа ждет.
А у Санты паралич. Язык к нёбу…
Она чувствует щекотку на коже, что пальцы находят ту самую точку… Обводят её, член внутри сильнее напрягается, Даня делает короткое движение…