На следующий день она купила пачку сигарет. Она никогда не курила, но решила на всякий случай купить сигарет – вдруг понадобятся. Она слышала, что многие курят «Мальборо» и купила эту марку, хотя и боялась, что не подойдут; но не могла же она скупить всю табачную лавку!
Ей все больше казалось, что мужчина останавливается здесь не просто так. Именно в этом месте, в одно и то же время – здесь прослеживалась четкая система. Какая? Что за дело заставляло его каждый день хотя бы на секунду, но вставать под ее окном?
Он всегда появлялся один, его никто не сопровождал, не ждал, не встречал под фонарем. Дом, в котором она жила, был самой обычной кирпичной пятиэтажкой из тех, которые сейчас норовят снести. На ее улице не было никаких памятников архитектуры, скульптур, и вообще ничего, что могло бы привлечь внимание – малолюдная улица в скучном районе. Тихое местечко. До метро и автобусов 10 минут медленным шагом.
В общем, ничего такого, что могло бы заставить взрослого мужика остановиться посередине дороги. Но он останавливался.
Не из-за нее же он останавливался? Конечно, нет.
Зима проходила со своими морозами, оттепелями, тоской по теплу и свету, по весне, и вот уже, наконец, задул ветер – предвестник перемен; ветер, в котором чуялось что-то особое. Он нес в себе обещание. Он был предвестником скворцов, талой воды, березовой рощи на фоне голубого неба.
Уже и вечерело позднее – вторая половина февраля, световой день увеличивался. Скоро я смогу разглядеть его во всех подробностях, как-то подумала она и поежилась, неуверенная, что хочет этого.
Между тем, что-то происходило. Что-то странное.
Если раньше незнакомец просто закуривал, почти не замедляя шага, или на секунду останавливаясь, чтобы повернуться спиной к ветру, норовившему задуть, уничтожить слабый огонек, то теперь он старался явно стать так, чтобы попасть в свет фонаря – чтобы его было видно. Он не сразу уходил. Он ставил портфель прямо в снег, стоял, курил и задумчиво разглядывал окрестности. Пару раз он поднимал голову и разглядывал ее дом, и даже, кажется, ее окна.
Действительно, бородатый, действительно, крупный нос. На гнома похож, решила она.
Год нынче наступил високосный, и 29 февраля (день выдался очень морозный, метель разыгралась с утра и никак не могла утихомириться – случаются под конец зимы такие взбрыки погоды, словно она отыгрывается напоследок), она заметила, что мужчина растерянно хлопает по карманам, что-то не может найти. Он обшарил один карман, другой, расстегнул потертую дубленку (она уже знала – коричневого цвета, старая вещь – значит, не шикует этот человек или к одежде равнодушен) и стал шарить в карманах пиджака.