Мой путь шёл по лабиринту дворов среди лип и скамеек, которым были известны все события мира. Я выходила к большой дороге, по которой скользили трамваи. Они со звоном проплывали мимо. Я заходила в маленькую кофейню, где пекли круассаны с марципаном. После поездки в Черногорию я перестала пить кофейные десерты: флэт уайт, латте с ванильным сиропом, миндальный раф. Нет уж. Я пила свой чёрный кофе внимательно. Наблюдая каждый глоток. Он имел свой цвет. Свой вкус. Свой запах.
Напротив окна стоял старый дом. Его фасад был украшен коринфской колоннадой. В нем чувствовалось дыхание времени, которое бесстрастно наблюдало за прохожими из-под листьев каменных папоротников. Круглые цветы чередовались с овальными окнами последнего этажа и посылали привет вечно-зеленым растениями из комнатного бамбука, аккуратно расставленным на низком подоконнике кофейни.
Нам кажется, что время течёт мимо нас. Но, если поменять систему координат, это мы переходим из одного состояния в другое мимо времени, которое стоит неподвижно. Чашка кофе постепенно перетекала в чашку с золотисто-коричневым капельками на стенках. Полупустая, тихая кофейня перетекала в кофейню, наполненную веселой мелодией разговоров. Это две подружки обсуждали за капучино новую коллекцию пальто на lamoda, пары в институте и своих преподавателей.
Я прощалась с Аней, которой принадлежала кофейня, и уезжала проводить занятия.
2
Было время, когда я преподавала высшую математику в университете. Давным-давно. В прошлой жизни. Мой друг Саша продолжал работать на кафедре. Теперь мы встречались каждый четверг за картонным стаканчиками дешевого кофе из сильно-обжаренного зёрна, которое полагалось торопливо пить за узким столом и высокими стульями без спинок. Но мы нарушали правила.
– Ну как проходит этот семестр?
– Да как обычно, – Саша пожал плечами. – Раздражает, что пары растянули на 4 дня. Ахметова каждый раз спрашивает мои «пожелания» и делает в точности наоборот. Я сегодня специально посмотрел общее расписание и все приезжают 3 раза в неделю. Кроме меня. Ладно. Буду чаще ходить в бассейн.
– Может быть, в следующем семестре будет лучше. Вот в индустрии все по-другому. Дни одинаковы. Хотя. Можно начинать рабочий день в 9. Можно в 10. А можно в 11.
Саша пренебрежительно усмехнулся. Его это явно не воодушевляло.
– Зато там платят нормально, – добавил он со вздохом.
– Ты можешь поменять работу, – улыбнулась я. – Мы не рабы на галерах.
– И я все чаще об этом думаю.
Мы некоторое время пили кофе молча.
– Как прошли твои выходные? – спросила я.