Не успели Савельевы, как следует подготовиться к пиру: расставить столы, подготовить и разложить закуску, как гости уже пожаловали к ним на пир.
– Здорово ли живёте! – поприветствовал вошедши первым Никита.
– Проходите, проходите, дорогие сваточки, садитесь за столы, – под напором гостей, пятясь задом, приглашали гостей Любовь Михайловна.
– Пройдём! Ваши гости! – отвечали степенно гости-старички раздеваясь, вешая одежду и картузы на гвозди, на множество гвоздей, предусмотрительно вбитые в стены Василием Ефимовичем. Давнишняя пословица говорит «Гостей по одежде встречают, по уму провожают». Вот и на сей раз, бабы сродницы Савельевых принимая и встречая гостей с любопытством разглядывали их наряды, они интересовались кто в чём одет пришёл. Среди пестроты бабьих нарядом пахло сундучной прелью и затхлостью слежалой одежды. Гости принесли с собой не только массу словесных приветствий и почтительных раскланиваний, но и полный букет запахов слежалых нарядов от сладко-кислого, яблочного до горько-приторного, нафталинного. Наряднее всех, пожалуй, вырядилась Дунька Захарова, на голове цветастый платок, на ней была надета добротная шерстяная юбка и канифасовая кофта с брыжами, на рукавах и груди искусно и вычурно волнисто сделанными во всю грудь из рюшки. На ногах хромовые полусапожки. У баб от дунькиного наряда в глазах зарябило. В качестве гостя сюда пришёл и Николай Ершов. Пока остальные и близкие гости здороваясь раскланивались, Николай решил в первую очередь закурить:
– Ты что, в избе-то куришь! – упрекнул его Николай Смирнов.
– Я в трубу.
– Ты лучше сам залезь в трубу и оттуда дыми, – оборвал его Смирнов.
– Вот где ты мне попалась! – провозгласил Ершов, подходя к Дуньке.
– И что ты каждый раз пристаёшь как банный … – оскорблённая перед людьми, словами укротила его Дунька. – Некогда мне с тобой антимонию разводить, – насмешливо добавила она.
– И вообще, не мешайся как бобик, у нас под ногами, – сказанул ему и Смирнов, подлаживаясь к Дуньке и стоя около её.
– Болтается около меня как бельмо на глазу! – оскорбительно-нелестно бросила Дунька Ершову прямо в глаза.
Меж тем, гости рассаживались за столы, занимая каждый себе надлежащее место.
– Куманёк, подвинься. Можно я с тобой рядом сяду? – спросила Дунька у Николая Смирнова, подъефериваясь к нему ближе. – Он мне кумом доводится, нас с ним поп крестил в одной купели! – объяснила.
– Можно, а ты думала нет! – охотно согласился тот.
Усадив Дуньку около себя, Смирнов сказал:
– Эх, какая у тебя концепция-то! – и что-то смешное, и любезное шептал ей в ухо. Она заинтересовано, с любопытством, искосив глаза, пытливо прислушивалась к его шёпоту, задорно улыбалась, плотно сжав губы.