Вот и ее голос сзади:
– Ну что, пойдем в следующий?
Как жар пламени, каждой клеточкой я ощущаю, как она стоит в нескольких шагах от меня и ждет. Я с силой сжимаю глаза, чтобы образ ее всплыл ярким огнем в сознании: опущенные вдоль тела руки, грустные огромные глаза, несомкнутые в нерешительности губы. На указательном пальце правой руки едва поблескивает серебряным тонкое кольцо.
– Подожду здесь, идите без меня.
– Почему?
А теперь вот она сделала один единственный шаг вперед с незнанием, как поступить дальше. Ее печальный вид, эти опущенные руки, которые норовят притронуться, но до безумства боятся… А что я, со всей имеющейся упертостью сопротивляясь женскому соблазну, как обиженный дурак стою к ней спиной? Разве это мужское поведение?
– Не хочу. Не хочу торчать в магазине. Там слишком душно.
– Замечательно. Тут-то воздух свежий, – всплескивает руками она. – Вот так вот одному тебе больше нравится?
Я резко оборачиваюсь. Откуда вдруг взялись решительность и агрессии? Но молчание вдруг стало против моих правил.
– Зачем ты пересказала наш диалог Полине?
– Какой диалог? – Уставилась она на меня с полным непониманием. Притворным непониманием, будто в попытке убедить меня в собственном безумстве, галлюцинации…
– Неужели настолько требовалось было пересказывать наш диалог? О намерении уйти.
Карина молчит. Тупит взгляд вниз, когда я насыщаюсь, как вампир кровью жертвы, чувством превосходства… И вдруг от него меня затошнило. Весь сегодняшний вечер настолько абсурден… Какими же глупые и несерьезные жизни мы тянем за лямки. Не можем обеспечить самих себя, зависим от родителей, слоняемся без дела по торговым центрам, чтобы с видом знающего раскритиковать вещицу, в которую не вложено ни капли настоящего искусства… И вдобавок к тому разводим ссоры без повода. Куда делись амбиции? Куда сгинула страсть заработать, открыть собственное дело? Вместо того, чтобы идти по пути финансового титана, я только болтаюсь мальком в искусственном водоеме, где выращиваются рыбы, обреченные однажды оказаться на столе какого-нибудь богача.
– Ты на меня злишься?
– Злюсь.
– А я знаю, как могу извиниться, – медленно она подходит ко мне вплотную, обхватывает за плечи. Этот вспыхнувший огонек страсти в ее зрачках не спутать ни с чем другим, но и его я сейчас отрицаю из принципа горделивого дурака.
– Мы все еще можем уйти.
– Нет-нет.
Ужаленная осенней осой, она отскакивает на шаг назад.
– Почему же?
– Полина… Она… Неправильно поймет…
– Ты ей объяснить четко не можешь?
– Все я могу! Просто… Да могу я объяснить! И вообще, почему это я обязана объясняться? Прыгать перед тобой? Уговаривать тебя нормально общаться с моими друзьями? Ты вообще видишь себя со стороны? Ведешь себя как малое дитя!