– Честно, я надеялся, что будет веселее… Так давно не виделись.
– Ну да.
– Разве ты не скучал по лучшему другу? – Шутливо нападаю я, на что он просто вздыхает, сводя тему на нет.
– Надо собрать карты. Только аккуратно. Не разлей ничего.
Мы ползаем по скрипучему полу, собирая разбросанную колоду. Противореча всем законам дизайна этой квартиры, старый паркет не такой уж и грязный, во всяком случае, когда мы обратно плюхнулись на свои места, я не заметил отпечатков пыли на брюках. Видно, тряпкой время от времени его все же увлажняют.
Когда бутылки опустели, я почувствовал, как в голову настырно полезла ностальгия, противостоять которой сил никаких. Может, дело вовсе и не в алкоголе, может, заманивает ее осознание, что вот-вот, спустя какие-то жалкие минуты, мне придется уйти, что я снова буду разделен с лучшим другом расстоянием на месяц или даже более, хотя спать и работать мы будем в пределах одного города. Как ни крути, но для меня этот худенький человек дорогое ходячее воспоминание школьных годов…
– Так не хочется ехать домой.
– Почему это?
Я пожимаю плечами, ничего поэтического от Бориса мне не добиться.
– Просто не хочется.
– Почему бы тебе не снять нормальную квартиру? Без придурковатых соседей…
– Потому что, – раздраженно перебиваю я, ненавидя эти бездарные философствования, – я не получаю столько, чтобы снимать, и жить нормально, и одновременно откладывать.
И в этом крылась правда. Во всех клиниках ассистентам платят мало, копейки, такие же, как и работникам кофеен, если не меньше. Чаще всего я воспринимал себя за уборщика нежели за сотрудника медицинской организации. Меня постоянно охватывал сжигающий заживо стыд, когда кто-то из пациентов случайно заставал меня по вечерам, за полчаса до пересменки, с ведром и шваброй.
– Это тебе легко говорить, ты живешь с родителями, ни за что не платишь, продукты не покупаешь, хотя все равно спускаешь свои двадцать…
– Тридцать шесть! – С явным достоинством поправляет тот.
– Тридцать шесть тысяч на непойми что.
Конечно же, он не ответит, получив, как пощечину, чистую правду, оспаривать которую примется разве что полный идиот, страдающий хроническим бездельем. Куда и зачем он девает деньги, я отказываюсь понимать. Сам же я, несмотря на более низкий, чем у друга, доход, откладываю, как минимум, половину от зарплаты с амбициозной мечтой сколотить невероятный капитал, который с одного прекрасного дня начнет работать на меня, обеспечивая во всем.
– Но я хотя бы не питаюсь дешевыми продуктами, сделанными из дерьма. Как их вообще есть-то можно? Как ты вообще еще жив? Их же делают из самых настоящих отходов! Помоев…