Ты ставишь стул возле спинкой к окну, на котором остались лишь царапины, откидываешься назад, упираясь затылком в стекло. Смотришь в черный потолок. Боковое зрение раздражает свет настольной лампы. Пытаешься набрать нужный номер, но трубку уже никто не берет:
– На Урале уже раннее утро. Куда я звоню, дурак? – поругаешь ты себя.
Ты останешься ночевать прямо здесь, чтобы утром, спустя всего лишь несколько часов, проставить остаток подписей и увезти наверх. Утром ты все же дозвонишься до нее, и вы уже не будете друг другу врать, что где-то ошиблись. Вы не хотите искать ошибку, значит, нет никакой ошибки. Ты сделаешь ей самонадеянное предложение, на которое она ничего не ответит. Ты послушаешь ее дыхание в трубке и пообещаешь приехать. И только отключившись, ты поймешь, что период полураспада одержимости завершен. Теперь она совершенна, как тебе и хотелось. Она не вызывает трепета. Ты больше ее не боишься. Вот она – любовь. Наконец-то она пришла вслед за истерией и маниями. И она уже не требует ответа – она совершенна.
Заново дышать? Это приговор. Сладко пребывать в томительном ожидании того, что не наступит. И прелестно оправдывать этим свои срывы. Отгоняешь эту сиюминутную мысль. Ты выпьешь свой кофе, чтобы хватило сил на дорогу до дома, и, не ответив на вопрос коллеги, откуда взялись царапины на окне, отправишься к лифтам.
***
Самолет коснется взлетной полосы. Ты коснешься ее плеч. Да, она все так же прекрасна. Пальто на ней другое, но того же цвета, что и десяток лет назад. Чистый изумруд. Да, она все та же, только вот незадача – теперь она для тебя еще лучше, и из средства превратилась в единственно верную цель. Теперь ты готов реализовывать не свои мечты с помощью нее, а ее мечты с помощью себя. Так и проступает совершенство.
Вы оставите ее кредитную иномарку за углом, и ты усадишь ее напротив в дорогом ресторане. Она немного устала от всего:
– А если признаться честно, то устала очень.
– Я знаю, ведь врать у тебя никогда не получалось.
Она пожалуется на то, в чем разочаровалась. Расскажет о том, что не сложилось. Поведает о переоценке. Но тебя это не заденет, нет. Одержимость уже начала второй период своего полураспада, и теперь она созидает.
– А ведь я с единственной мыслью тогда уезжал в Петербург, – откроешься ты. – Я не столько хотел со всем порвать, сколько стать кем-то, тебя достойным.
– Но ты всегда был достойнее меня. В таком случае, тебе пришлось бы опускаться, а ты наверх полез, – девушка шутила и кокетливо улыбалась, накручивая на палец волосы, которые стали еще белоснежнее.