«Абонент не отвечает или временно не доступен. Попробуйте позвонить позднее….» С того момента, как поезд отошел от станции, это был мой пятый звонок. Рядом, свернувшись калачиком, дремала Кузина. Состав въехал на мост и солнце, еще недавно светившее в противоположном направлении, ударило в наши окна. Наташка заворочалась и открыла глаза.
–Ой, надо же, уснула!
–Тебе полезно,–я опять набрала номер. «Абонент не от…..»,–Вот говно!
–Не мучайся. Он телефон выключил.
–Вряд ли. Скорее всего, просто не ловит.
–Я видела,–и, словно испугавшись, добавила,–Хотя может быть это и не телефон был…. Зря ты с ним из–за меня поругалась.
–Ни с кем я не ругалась. Просто поспорили немного,–я засунула телефон на самое дно сумки,–Голова болит?
Наташка посмотрела на меня виноватыми глазами,–Лучше бы я одна поехала или, на худой конец, с Князевым. Май, ты прости меня ради бога. Я тебе столько всего наговорила. У меня после того,–она нервно сглотнула слюну,–мозги плохо работают. И всем гадости делать хочется. Я себя бояться стала, я…?–она не договорила и уткнулась мне в плечо.
Домой я попала в половине седьмого. В квартире стояла пугающая тишина, Димка уже вторую неделю был в военных лагерях где–то в Калужской области. Я поставила чайник и опять взялась за телефон. Абонент по–прежнему молчал. Час, второй, третий…. В одиннадцать вечера раздался звонок.
–Привет. Как дела?–это был Князев,–Нормально добрались?
–Да,–я даже не пыталась скрыть своего разочарования,–А вы как?
–Порядок. Только что ввалился. Хотел Наташке позвонить, но вдруг, думаю, спит. Как она? Днем такая дерганная была.
–Вроде ничего. Правильно сделал, что не стал звонить, пусть отдохнет. Утро вечера мудренее.
–Сама–то как? Тебе сегодня по полной программе досталось.
По спине пополз предательский холодок, захотелось разреветься. Этого еще только не хватало,–У меня все супер. Сейчас спать ложусь.
–Ой, прости, пожалуйста. Спокойной ночи. Я тебе завтра позвоню.
–Ты Наташке лучше позвони,–но на том конце уже были короткие гудки.
«Этот все стерпит, лишь бы рядом с тобой потереться….» Теперь эта фраза почему–то не казалась мне абсурдной.
***
В воскресенье я провалялась в постели почти до полудня. Настроение было отвратительное, чувствовала себя кругом виноватой. Перед Наташкой, потому что счастливая, перед Максом, потому что втянула его в эти дурацкие отношения, но больше всего перед Котовым. Человек волнуется, хочет как лучше, а я что делаю?
В первом часу позвонила Кузина.
–Привет! Мы с Максом в Сокольники собрались. Поедешь с нами?
–Неохота,–я демонстративно зевнула в трубку.