–Человек просто хочет состояться. Он видит цель и на нее работает. Что в этом плохого?
–Даже, если эту цель не он выбирал?
–Никого нельзя заставить делать, то, чего он не хочет.
–Ошибаешься. Люди очень часто делают совсем не то, что хотят. Одних жизнь заставляет, другие потому что так в обществе принято, а третьи просто плывут по течению, потому как напрягаться неохота. И люди все разные. На кого–то судьба наедет, а он и внимания не обратит, а другому слово не так скажут–трагедия.
–Эмоции не должны руководить поступками. Непредвиденные обстоятельства контролировать нельзя, а чувства можно. Если это правило не соблюдать, то ничего реально не добьешься.
–И чего, собственно, надо добиваться?
–Признания! Чтобы высокие профессионалы тебя за равного считали. Только тогда можно сделать что–то масштабное. И оплата должна быть за это достойная. Если человек все время думает, хватит ему до получки или нет, он перестает существовать как профессионал. Стимул отсутствует. А откуда ему быть, если его труд не ценят? Вон, мой отец всю жизнь в науке. Пахал, как каторжный день и ночь, исследования проводил, а ему за сборник статей заплатили четыреста баксов. Четыреста баксов за годы работы! Разве это справедливо?! Со мной так не будет. Я не позволю сделать из себя неудачника.
–Выходит, если я Князева не прогнала, значит, я неудачница?
–Опять передергиваешь! Тебе, если мысль в голову попала, все! А дальше, куда кривая вывезет. Нет, чтобы подумать к чему это приведет?
–Я не компьютерная тачка, чтобы варианты просчитывать. Человек я! Живой человек!–последние мои слова целиком утонули в раскатах грома.
–А кто спорит? Но хорошая доля практицизма еще никому не мешала. Рациональность не самая плохая черта характера.
И тут я поняла, что мы говорим о разных вещах, он же меня просто не слышит. Причем здесь его отец, Кузина или Князев? Разве так трудно сообразить, что мне плохо? Плохо, потому что он не пускает меня в свою жизнь, и каждый мой шаг, который не укладывается в его схему, считается чуть ли не преступлением. Неужели, для того чтобы быть с любимым человеком, надо стать его тенью?....
Котов был уверен, что я сплю. Это было понятно по тому как, он вытащил руку из–под моей головы и повернулся к стене, а я вздохнула с облегчением.
Господи, что же с нами происходит?
***
Странное дело. После того скандала, вроде бы ничего не изменилось. Да и скандалом его, строго говоря, назвать было нельзя. Котов, например, невзирая на металл в голосе, был абсолютно спокоен, орала–то я. Да и тут не в кассу, гроза все перекрыла.