В шесть лет Алина ездила к бабушке, которая однажды отпустила ее одну на улицу, сказав, что выйдет позже. Итог: Алину чуть не увел педофил с детской площадки, она додумалась кинуть песком ему в глаза, и когда тот упал, быстро убежала.
В двенадцать лет она была в пригородном лагере со школой. Их вывели на берег озера для костра. Позже к Алине приставал старшеклассник, и, когда его оттащил другой, тот оправдывался, мол она сама с ним заигрывала. Девчонка, заливаясь слезами и дрожа, как осиновый лист, всеми силами цеплялась к своему спасителю. Они до сих пор общаются, он стал ей хорошим другом, и в телефонной книге он записан у нее как Спаситель.
В шестнадцать Алина коротко подстриглась и носила мешковатую одежду, стараясь не смотреть в глаза ни мальчикам, ни парням, а особенно мужчинам. Она хорошо помнила тот страх и ужас, когда с ней насильно пытались что-то сделать.
И Матвей, будучи пьян, даже не заметил того, что она ведьма, он увидел бы это в трезвом состоянии. Он сильно ее обидел.
– Почему ты мне сразу не рассказала? – обратилась я к Алине, что, сцепив пальцы, смотрела на потолок.
– Сначала испугалась, – она судорожно вздохнула, смахивая непрошенные слезы. Возможно, воспоминания передались ей от меня, или наоборот, мне от нее. – Потом узнала, что он твой друг. Даже лучший друг, и я просто не могла. Вась, я честно пыталась его принять, но у меня не выходит.
– Матвей, – я посмотрела на парня. Он был жутко растерян и искренне не понимал, почему Алина плачет, ему казалось, что это просто слова, которые можно забыть, но, если бы он знал правду, сам бы себе язык отрезал. – Вам нужно поговорить.
– Все нормально, – Алина попыталась улыбнуться, но у нее не получилось. – Все правда в порядке.
– Мы позже придем, – Матвей не сводил с нее свой взгляд, в котором было столько любви, что я снова дала себе подзатыльник за то, что была слепа и не видела очевидного.
Матвей правда ее любит. Точнее, мой друг влюблен, и если он хочет изменить мнение Алины о себе, то ему стоит постараться и начать уже действовать.
– Ты все еще не был в душе.
– Знаю. Не жди нас.
– Не буду, – Матвей взял Алину за руку и в одно мгновение исчез.
Надеюсь, у них все получится, хотя бы просто поговорить. О другом я уже не смею мечтать, наверное, простого разговора по душам сейчас будет более, чем достаточно. Алине тяжело довериться людям, а Матвей стал ее антитипом, и посмотреть на него по-другому будет сложно. Прошло два года, а она расстраивается так же быстро, будто бы это было вчера.
Травмы, полученные в детстве, самые страшные, они очень чувственные, эмоциональные и глубокие, Матвей напомнил ей обо всем и просто запустил программу.