Из-за крови, платок белый – теперь красный,
Лежал на холодном полу;
Было, итак, ясно,
В крови лежал, а не в поту.
Все силы безысходно уходили
На вдохи и выдохи;
В отместку лишь только были
Усталые выходки.
Холод рвал кровяные раны,
Превращая в злостную боль;
Открыл глаза он рано,
Проверив карманы. Ноль.
Лишь бы до дому, до кровати,
Лишь бы лечь спать…
Вспомнив о дружеской утрате:
– Лучше помирать, -
Сползая по лестнице, оставляя следы
От кровавой одежды.
Еле встал, начинает идти,
До дому, до дому лишь бы.
Сорвав с себя порванный пиджак
И дал себе указ, скорее вернуться назад.
– Вадим! Неужели, ты меня надул? -
Идя по улице, говоря вслух.
– Неужели, ты смог так поступить?
Да такого просто не может быть!
И где мой кучер, черт его возьми! -
Повозка быстрая ехала впереди.
– Посторонись, алкаш! Отойди!
Разуй глаза! Дорогу дай ты.
Кричал кучер с кареты.
– Это что сон?
Что я опять в шкуре этой?
Сказал сквозь слезы Антон.
Наконец, он добрался до дома,
Издав последние стоны,
Свалился на свою кровать.
– Вадим! Как ты мог? Не могу понять!
Антон заснул и не узнал,
Что средь сего бардака,
Новый друг, Петр, письмо прислал,
Звал его работать в центральные города;
А Антон все прокутил.
Забыв про него, заигрался, запил.