Я ещё немного посмеялась, пока не заметила, что он не смеется вместе со мной, а как-то странно на меня смотрит.
— Ты очень много смеешься, — сказал он с такой мягкой улыбкой, что у меня мурашки пошли по спине. — Мне это нравится.
А тот сок точно был без алкоголя, а то мысли всякие дурные в голову после таких взглядов лезут?
— Ну, так я же с мачехой и сестрами живу, на балы попадаю редко. Нужно веселиться пока могу, к тому же смех продлевает жизнь! — постаралась скрыть свое смущение за глотком сока, но с досадой поняла, что бокал давно пуст. — Кстати, я вспомнила ещё одно достоинство Золушки!
— Какое? — без особого интереса спросил он. Я посмотрела на сестру, ее страшный ухажёр куда-то ушёл, но вот она осталась, что-то выискивая явно не в своем ноутбуке.
— Она исчезает ровно в полночь, — перевела взгляд на своего собеседника и впервые осознала, что давно так много не смеялась. В последний раз, когда я так много улыбалась, бабушка ещё была жива.
Глава 7.
Улыбка растаяла на его губах, он накрыл мою руку своей, и я замерла, продолжая улыбаться. Щеки пунцовые, хорошо хоть в темноте не очень заметно. Зато моё сердце так громко бьется, что я толком не могу расслышать музыки. Во рту пересохло, когда незнакомец встал со стула и оказался ещё выше, чем был, сидя на нем. Я метнулась взглядом к часам, еле заметным в плохом освещении, без пяти полночь, пора наполнять бокалы шампанским, а порядочной Золушке оставлять туфельку на лестнице. Тем не менее, я все ещё сижу, очарованная незнакомцем.
— В таком случае, я бы предпочел остановить время, чтобы полночь никогда не наступила, — он посмотрел мне прямо в глаза и начал медленно склоняться.
Умом понимаю, что он — мастер пикапа, и говорил подобную чушь не одной мне. Все это в лучшем случае попытка меня соблазнить, в худшем — жестоко подшутить. Но ум — это явно не то, чем руководствуется подвыпившая одинокая женщина. Я подняла подбородок, подставляя губы для поцелуя, уверенная в том, что он первый и скорее всего последний. Глаза не закрыла, лишь слегка прикрыла веки, наблюдая за ним. Оставалось совсем немного до поцелуя, когда на весь зал раздался девичьей крик.
— Эй, отпусти меня! — закричала Леся, ее голос я всегда узнаю, и затем прозвучал такой звук, будто кого-то бросили на землю.
Какой, скажите на милость, поцелуй с незнакомцем, когда там сестру избивают?! Я сорвалась с кресла и ловко проскользнула под рукой у принца. Моя обувь проглиссировала по плитке, и в Лесю, стоящую посреди зала, я буквально врезалась.
— Что происходит? — испуганно спросила, схватив ее за руку. Стол, за которым она сидела в странной компании, сейчас перевернут, звон разбитой посуды, вот что я, похоже, услышала.